Новосибирск и Новосибирская область: свежие новости, объективный анализ, актуальные комментарии

«Опасные связи»: в Новосибирском музыкальном театре рассказали, как работала «культура отмены» в XVIII веке

«Опасные связи», Шодерло де Лакло
Композитор Роман Львович
Драматург Лев Яковлев

Режиссёр-постановщик Антон Дорофеев

Если описывать психологическую дуэль маркизы де Мертей и виконта де Вальмонта шахматным языком, то это, конечно, взаимный цугцванг, когда любой ход игрока ведёт к ухудшению его позиций. Но «Аннушка уже разлила масло» и партия начата — телесная избыточность, умноженная на скуку и пресыщение, всегда приводит человечество к проигрышу, и в этом контексте премьера мюзикла «Опасные связи» очень точно вписывается в канон сегодняшнего дня, как вписывался и сам роман, выпущенный накануне известных французских потрясений.

Канун новогодних праздников принёс нашему городу мировую премьеру: на сцене Новосибирского музыкального театра обрёл своё оригинальное звучание знаменитый эпистолярный роман генерала де Лакло, увидевший свет в 1782 году. Историю двух светских сластолюбцев можно смело назвать сатирической квинтэссенцией эпохи напудренных париков и альковных страстей, ибо от злоязыкого Лакло досталось всем персонажам. Даже «богобоязненная овечка» мадам де Трувель изменяет мужу с Вальмонтом, а что вы хотели — галантный век на дворе, люди пудрят лицо и мозги друг другу, ибо «опасные связи» возведены в ранг светской добродетели. Впрочем, интерес к роману не угас и в XX веке, превратившись в множество киноверсий и спектаклей, благодаря которым его герои зазвучали архетипичными психотипами. Маркиза — это про коварство одинокой стервы-манипуляторши, Вальмонт — про мужскую охоту и возрастной кризис, ну а общество в любые времена остаётся верно своим принципам — куда информационный флюгер повернётся, туда оно и «дует».

Сюжет (для тех, кто не читал роман) вкратце прост. Маркизу бросает любовник ради женитьбы на целомудренной девице, Вальмонт по наущению маркизы девицу совращает, но параллельно соблазняет ещё одну благочестивую мадам, влюбляется и доводит её до гибели, а себя — до самоубийственной дуэли. В общем, сюжет из серии «я за ночь с тобой готов отдать всё на свете» — лютый фрейдистский замес на вечную тему «либидо и мортидо». С режиссёрской точки зрения, роман универсален — его можно рассматривать сквозь любую оптику, наделяя собственными смыслами. К примеру, в Мастерской Петра Фоменко его превратили в «эпохальный натюрморт», где зрители три часа наблюдали за гастрономической оргией. Но режиссёр-постановщик (он же и хореограф!) Антон Дорофеев пошёл по дороге мюзикла, где текст и музыка связаны в один драматургический паттерн, —музыкальные номера здесь раскрывают личность героев и работают на сюжет, а не служат связкой между сценами. Оригинальный текст Шодерло де Лакло был адаптирован драматургом Львом Яковлевым и шлифовался во время репетиций — он, конечно, осовременился и «потускнел», но было бы странно ожидать в мюзикле витиеватого нарратива. Главное — все сюжетные арки сохранены, поступки героев логичны с поправкой на XVIII век, а зрителю не скучно, ибо темп спектакля ритмичен, как заведённый метроном. Что ж, занавес в стиле британского модерниста Обри Бёрдслея обнажает альковное нутро сцены, маэстро урезает туш, и страсти человеческие обретают сатирическую плоть.

Время нынче в сценическом плане непростое — в театр всё чаще стали приходить люди с изначальной внутренней установкой на что-нибудь «публично обидеться». Поэтому ставить сегодня «Опасные связи» — это выйти на заведомо тонкий лёд, где одно неверное танцевальное па — и ты заподозрен в избыточном эротизме. Но художнику Елене Вершининой и хореографу Антону Дорофееву удалось пройти между Сциллой и Харибдой душной телесной избыточности — плотский дух галантного века надёжно спрятан в сценических драпировках, иногда карикатурно прорываясь наружу в танцевальных номерах. Кордебалет в костюмах а-ля Саломея Обри Бёрдслея — это всего лишь «фигура речи», архетипичный кафе-шантан, где люди прячут своё истинное лицо за внешней разнузданностью. Впрочем, и главные герои мюзикла — маркиза и виконт — профессиональные притворщики, которым легче тянуть тяготы одной социальной роли, чем признать себя смертными людьми с дефицитом любви и одобрения. Интересный нюанс зрительского восприятия: все интимные сцены в спектакле выглядят невинными — как мытьё рук перед едой. Наверное, ещё и потому, что игра света и цвета сценической одежды микшировали фонтанирующую у Лакло телесную страсть — в мюзикле Дорофеева она не движущая сила, а всего лишь побочный эффект серой монохромной скуки утончённых аристократов-вырожденцев. Атлас, кружева, гипс, выбеленные ткани и лица, изысканное увядание и разрушение, меланхолия и разочарование жизнью — сценический лайт-декаданс в контексте альковного романа. Особенная находка Елены Вершининой — изящные гигантские руки как оммаж Бёрдслею и напоминание, что всё в руках божьих, и даже вы.

Роковая маркиза де Мертей (Дарья Бочарова) — это femme fatale на минималках, сплав кружевного шика хозяйки салона и виртуозной манипуляторши, которая от скуки играет в психологические шахматы. Понятное дело, что все эти декольте и чулочки ей уже порядком опостылели — халат бы поудобнее да мужа рядышком, но роль сама себя не сыграет, поэтому улыбаемся и пашем. Тем более что есть ради каких красивых глаз всё это потерпеть — ради виконтовых, разумеется. Александр Крюков, конечно, идеальный Вальмонт: пепел Дон Жуана стучит в его сердце, и этот глухой рокот передаётся зрительному залу — как жар душевных котлов, где холодное тщеславие нарцисса переплавляется в яростный протест бунтаря против лицемерия и фальши. Пронзительна сцена дуэли Вальмонта и Дансени (Валерий Халецкий), где первый находит себя в смерти, а последний обречён жить с грузом рогатого жениха, не сумевшего простить свою невесту. В общем, как говорил герой фильма «Формула любви»: «Любовь у них, Фимка, амор. И глазами так…». В финале маркиза получает главную «серьгу»: общество предаёт её забвению, показывая, что культура отмены работала и в галантном веке. Какая разница, что за времена нынче на дворе — общество всегда было стайным «существом». Быть как все — это на базовом жёстком диске человечества записано, ибо шансы к выживанию тогда повышаются. Вот и вчерашние воздыхатели-подружки с удовольствием кричат «ату маркизу!», выкидывая её из привычного социума. Как бы сегодня сказали: «Маркиза вышла из чата».