Новосибирск и Новосибирская область: свежие новости, объективный анализ, актуальные комментарии

Где прошёл первый рок-концерт, почему из Берёзовой рощи угнали Ту-104 и какой дом обвинили в излишней роскоши? Сегодня мы гуляем по проспекту Дзержинского.

Разговор из прошлого: «А что это за грохот у вас на улице?» — «А это моторы на заводе Чкалова на стендах прогоняют». Проспект Дзержинского — это шесть километров «сталинского ампира», рычащее эхо истребителей в небе, славные имена авиастроителей и перст указующий железного Феликса в виде силовых структур. Вперёд, читатель! Мы расскажем о мрачных тайнах Берёзовой рощи, вспомним о культовом магазине «Мелодия» и познакомим вас с потомком Льва Толстого.

Историки-краеведы считают, что проспект Дзержинского — это одна из двух древнейших дорог города, которая на рубеже XVII-XIX веков называлась Калмыцкий тракт и вела от Кривощёковской переправы в Томск, через село Каменка. Дзержинка начала плотно застраиваться в 30-е годы, когда здесь появился завод горного оборудования (нынче — авиационный завод им. В. П. Чкалова) и трикотажный комбинат (холдинг «Электроагрегат»). Когда закончилась война, проспект обзавёлся монументальными домами в духе «сталинского ампира», в которые заселились конструкторы и рабочие. Кстати, до 2008 года проспект звенел «трамвайным звоном», но сейчас рельсы остались только в районе Трикотажной улицы.

Моё осознанное детство и школьная юность прошли в ДК «Строитель», который был построен возле Берёзовой рощи в 1973 году. Сюда мы бегали на занятия фотокружка, смотрели мультики на каникулах, а в середине 80-х толпой пубертатных подростков грелись в лучах блестящего диско-шара на знаменитых «дискачах». На входе в диско-бар нас всегда встречала строгая тётка, которая не пускала девочек в джинсах, ибо советская школьница должна быть женственной. Но ради сладкоголосого Томаса Андерса мы были готовы танцевать нижний брейк в кружевных платьях. Сегодня ДК «Строитель» переименован в «Евразию», а знаменитая мозаика Василия Кирьянова «Строители коммунизма» спрятана под чёрной тряпкой рекламного баннера.

Каждый новосибирец знает, что парк «Берёзовая роща» был раньше городской окраиной, где в 1911 году было разбито Успенское кладбище, которое ещё называли «новым». В октябре 1930 года на этом кладбище была похоронена моя прапрабабушка Елизавета фон Ауф. Семейная легенда гласит, что её дочь Маргарита сломала на берёзе ветку, чтобы найти могилку весной, но так и не нашла. В 1963 году власти снесли Успенскую церковь, а чуть позже сравняли кладбище с землёй, отправив кресты и надгробия на переработку. Понятное дело, что для нас, местной детворы, «Берёзовая роща» была источником мрачного вдохновения: страшные рассказы о том, как «один мальчик пошёл бегать кросс, а нашёл человеческий череп», регулярно циркулировали по всем окрестным школам.

А ещё в «Берёзовой роще» стоял настоящий самолёт ТУ-104, который в 1979 году был списан с завода им. Чкалова и доставлен в парк, чтобы стать детским кинотеатром. Но кинотеатра по какой-то причине не получилось — в самолёте было открыто детское кафе «Полёт». Это был настоящий магнит для всей детворы: представляете, настоящее кафе с детским меню! Но санитарная служба кафе прикрыла, и гордый самолёт долгое время грустным балластом висел на балансе парка, став прибежищем для местных алкашей. В 1985 году его демонтировали. Лично для меня «Берёзовая роща» стойко ассоциируется с кроссами, на который нас выгонял осенью школьный физрук, заставляя нашивать тряпочку с порядковым номером на синюю трикотажную «олимпийку». Чую прохладный воздух осени, слышу крик милого Александра Никитича: «Дмитриева, не отставай!»

У жителей Дзержинки есть легенда — будто все дома здесь строили пленные немцы. Краеведы считают, что один дом они вполне могли построить — по адресу: пр. Дзержинского, 1а.

Практически вся Дзержинка застроена сталинками: дух монументального классицизма сильно роднит проспект с Богданкой и улицей Станиславского. Но последним двум повезло больше — некоторые их дома признаны памятниками архитектуры регионального значения, в то время как проспект Дзержинского был в своё время обвинён в излишней роскоши. К примеру, дом №7, который спроектировал архитектор Кравцов, уличили в помпезности, которая портит облик советской инженерной мысли. Тут самолёты, понимаешь, конструируют, а он со своей лепниной и колонной всё дело портит. Но на самом деле этот дом — жемчужина «ампира», правда немного смущает его насыщенный розовый цвет.

Как часто бывает, праздничная лицевая часть улицы оборачивается изнанкой «петербургских трущоб». Очень атмосферные дворы на проспекте Дзержинского. Рекомендуем для аутентичных фотоссесий в стиле «В Питере жить».

На смену монументальному классицизму пришёл незатейливый стиль хрущёвок. Заводы расширялись, сотрудники прибавлялись, тут уже не до пилястров с вычурными балконами было — расселить бы всех. Обратите внимание на вывеску «Донера» — на ней рыбов показывают. Красивое.

На остановке «Гостиница «Северная» стоял легендарный магазин «Мелодия» — в нём продавались жутко дорогие для советского человека музыкальные инструменты, проигрыватели «Вега» и пластинки. Это был магазин для «посвящённых» — сакральное место для музыкантов и меломанов. Рассказывали, что около него прогуливалась «фарца», у которой, к примеру, можно было купить в начале 80-х распечатку текстов рок-оперы «Иисус Христос — суперзвезда». Ну а сегодня здесь очередной продуктовый магазин.

«Следующая остановка «Детский мир»!» — объявлял уважаемый вагоновожатый трамвая №23, который сворачивал с проспекта Дзержинского в сторону Горбатого моста, и моё детское сердце наполнялось неизъяснимым восторгом. Потому что в маленьком сквере, под сенью громадных вечнозелёных ёлок скрывался уютный детский рай, где продавались пластмассовые кубики, пупсики в ванночках, калейдоскопы и наборы кукольной посуды — по синему фону белые узоры. В этом магазине витал дух Нового года, когда исполнялись нехитрые желания будущих сегодняшних взрослых. Правда, трамвай всегда шёл мимо.

Судя по оставшимся окнам-витринам, «Детский мир» держался до последнего, сохраняя память детства. Но все мы вырастаем — рано или поздно.

На этом «уличном сегменте» стояло «наследие» железного Феликса, в котором в 2004 году произошёл страшный пожар, унесший жизни шести сотрудников ГУИН (ныне — ГУ ФСИН по Новосибирской области). Огонь вспыхнул в начале рабочего дня и быстро распространился по всему зданию, сжирая деревянные перекрытия 50-х годов. Люди выпрыгивали из окон, спускались на шторах, кто-то оказался заперт в кабинетах, где на окнах стояли решётки. Здание выгорело полностью, было снесено и отстроено заново.

В 1970 году авиационный завод имени В. П. Чкалова построил собственный Дворец культуры, который в народе назывался «Чекалда». А через 15 лет здесь вдруг возникла стихийная книжная «тусовка», которой суждено было стать главным неофициальным центром книжной жизни Новосибирска. Очевидцы движения воспоминают, что «книжная барахолка» тогда мало чем отличалась от вещевого рынка — конфликты с властями, подпольная торговля раритетами, в общем, всё, как у людей. А ещё здесь торговал своими воспоминаниями Геннадий Мурыгин, который официально назначил себя потомком Льва Толстого, охотно рассказывая посетителям, как великий писатель «окормлял» крестьянок Ясной Поляны, изобильно рожавших ему детей. Собственно, одна из них и стала «основательницей» рода Мурыгиных-Толстых. Вот уж не знаю, кому теперь верить: биографам Толстого, Басинскому с Зориным или всё-таки Геннадию Ивановичу? Интрига.

В 1986 году «Чекалда» открыла сезон рок-фестивалей — на её сцене выступили знаменитый «Наутилус Помплиус», «Аквариум» и наш «Калинов мост», который впервые вышел на публику. К сожалению, на этот концерт меня не пустили родители по младости лет, но в мае 1989 года я оторвалась в ДК Чкалова на маёвочном фестивале, где «Калинов мост» выступил вместе с группой «Несчастный случай». Помню, что тогда «Несчастный случай» нас почему-то не вдохновил, зато Дмитрий Ревякин унёс в облака. После концерта мы патриотично вопили «Я вышел из подъезда/Я посмотрел на небо/Я удивился звёздам/Подумал — что за небыль/Расправив ворот куртки/Вздохнул легко и просто/Сказал знакомым лицам: «Все — на Коровий остров!»/ О-о-о-о, Сансара! О-о-о!» Вот такая, блин, вечная молодость…

А на здании гостиницы «Северной» осталась аутентичная вывеска — как последний материальный привет из другого мира.

Наталия ДМИТРИЕВА | Фото Александра ГРИБАКИНА