Новосибирск и Новосибирская область: свежие новости, объективный анализ, актуальные комментарии

«Чёрная речка», балетный станок и квартирная барахолка — какие секреты скрывает улица Каменская в Новосибирске.

Если внимательно посмотреть на карту Новониколаевска 1906 года, то можно увидеть, как делит городской центр магистральная «биссектриса» — улица Каменская, благополучно дожившая до наших времён без модного переименования. Оберегом для неё стало имя речки Каменки — другим улицам, названным в честь государственных деятелей, повезло меньше.

Улица Каменская — метафоричный жизненный путь Человека, вмещающий в себя все необходимые институции: детский сад, больницу, два театра, баню, храм, прокуратуру и полицию, три колледжа и один институт, знаковое заведение с горячительными напитками, магазин, сквер и стадион. Раньше ещё боком на неё зоопарк выходил, но сейчас, слава звериным богам, нет. Поэтому вперёд, читатель, пройдём этот квест под названием «Жизнь человека»!

Каменный парус театра «Глобус» ловит творческий ветер с 1984 года — именно тогда Стройтрест №30 сдал городу здание после 14 лет вялой стройки. Оно было спроектировано в духе советского архитектурного модернизма — в 80-х партия взяла курс на «устранение излишеств в проектировании и строительстве». Автору проекта архитектору Анатолию Сабирову тема алых парусов показалась весьма модерновой, поэтому бывший ТЮЗ обзавёлся собственным 50-метровым парусом. Нет нужды пересказывать историю «Глобуса» — она нашим читателям хорошо известна. Один любопытный нюанс: в 1985 году на сцену ТЮЗа выходил будущий знаменитый режиссёр Андрей Звягинцев — автор этого текста помнит его в роли лисёнка Людвига в детском спектакле «Никто не поверит». Очень интеллигентный был лисёнок.

А ещё по этой улице в 80-х годах прошлого века ходил автобус. И стоял прекрасный дом-коммуна на Каменской, 18, который так и не вошёл в число объектов культурного наследия и был жёстко снесён с лица новосибирской земли. К моменту снесения дому было почти 90 лет — в 1930 году его построил кооператив «Рабочая пятилетка» как дом коммунального хозяйствования. Идея в высшей степени утопическая: дружное сообщество людей уверенным шагом идёт к коммунизму. Никаких индивидуальных кухонь и детских комнат — только общее бытование, только прогрессивный хардкор! Советский человек целиком отдаёт себя творчеству — без досадных семейных помех. Есть в этом движении что-то неумолимо знакомое, сегодняшнее.

Новосибирские архитекторы считали дом-коммуну памятником эпохи, но ничего не смогли сделать, когда его сносили. Дом пал смертью храбрых, унеся с собой питерскую атмосферу и веру в адекватность городской власти.

А вот его соседу, живущему по адресу: ул. Каменская, 16, повезло больше — у него есть охранная грамота в виде справки «я являюсь памятником архитектуры, потому что я — дом “Союззолота”». Памятная табличка на его фасаде утверждает, что он был спроектирован «королём новосибирского конструктивизма» Борисом Гордеевым. Но, краеведческие источники утверждают, что Сергей Баландин в своей книге «История градостроительства 1893–1945 гг.» написал, что дом спроектировал архитектор Бобров. Но это, в принципе, не важно: дом по-прежнему красив, а главное — жив, несмотря на активную стройку рядом. Кстати, строили его для «золотодобытчиков» Новосибирского аффинажного завода.

Центральная баня №8 была моим детским кошмаром — мы сюда ходили всей семьёй, когда на улице Фрунзе отключали летом горячую воду. Единственное, что меня мирило с помывкой в общем отделении, где голые тётки из железных шаек обдавали кипятком каменные скамейки, а влажный туман пах шампунем «Селена» и мылом «Земляничное», так это обязательный чай в буфете. Он источал аромат берёзовых веников и подавался в гранёном стакане в фигурном подстаканнике. На сайте «Новосибирск в фотозагадках» краеведы пишут, что бани №8 были построены в 1937 году — по заказу местного НКВД, поэтому подвал в шесть метров глубиной породил много мифологических слухов. «В бане №8 расположены 2 мужских и 2 женских отделения с особыми ожидальнями, — пишет “Советская Сибирь” того времени. — Кроме двух парикмахерских в новой бане будут работать мастерские починки обуви и верхнего платья, киоск парфюмерии, буфет и читальня. Проведены радио и телефон».

На улицу Каменскую выходит стеной и Кафедральный собор Преображения Господня — его строительство началось в 1990 году, когда католические общины получили разрешение. Помню, какое потрясение мы с подругами испытали в 1997 году, когда из молодого любопытства заглянули в храм и нас не прогнали взашей, хотя мы были в коротких джинсовых шортах и с непокрытой головой. Красивые люди сказали, что мы можем приходить сюда, когда угодно и в чём угодно. И даже с плеером в ушах, где Линда пела «Я ворона, я ворона».

За сказочными кущами вечнозелёных ёлок скрывается, видимо, портал в Нарнию. Но всё оказалось гораздо прозаичнее — в этом домике из другой реальности находится модная кальянная.

Рюмочная «Чёрная речка» была культовым местом, куда на стаканчик лимончелло слеталась по вечерам новосибирская олдскульная богема. Хотя автор проекта Андрей Привродский утверждал, что это не рюмочная вовсе, а просто — «Чёрная речка». Помещение — крохотное, в роли бармена — поэт Андрей Жданов, посиделки — чистая радость общения. Помню, как на лекции Константина Голодяева о судьбе новониколаевских женщин с низкой социальной ответственностью, здесь ранетке нельзя было упасть — не то что яблоку. Висели гроздьями на лестнице и на головах друг у друга. История о том, что в Новониколаевске была своя «улица красных фонарей» поразила интеллигентов в самое сердце. А в 2017 году «Чёрную речку» закрыли — «Бродячая собака» решила устроить в богемной рюмочной склад. Граффити остались на память — и то хорошо.

А вот, собственно, и вывеска кабаре-кафе «Бродячая собака» — сибирский вариант санкт-петербургского декаданса, где и стихи, и песни, и танцы, и девы с томными глазами, и юноши всех возрастов со взором горящим: не стесняемся, проходим на сцену, самовыражаемся. Открытие «Бродячей собаки» залпом постмодернизма объявило о том, что время «Чёрной вдовы» и «888» безвозвратно ушло, а на смену «веселится и ликует весь народ» пришло творческое осознание своей земной миссии.

Здание Новосибирского хореографического училища вносит в суету улицы Каменской некую имперскую статусность. С 1956 года из его классов выпархивают балетные бабочки: в первые годы училище находилось в двухэтажном здании на ул. Романова, 33, которое в начале этого года благополучно снесли. А потом «балетные» переехали на Каменскую и почти 30 лет жили на стройке: в 1980 году федеральное финансирование сказало «до свидания!» и бетонные конструкции стояли оглоблями до 2008 года. Кстати, некоторые ревнители новосибирского балетного искусства писали в своих «жежешечках» о том, как писательница Марина Степнова раскатала сибирскую школу в своём романе «Женщины Лазаря», живописав ужасы психологического насилия над воспитанницами. Это происходило в Перми — не у нас. Хотя балет, конечно, штука жёсткая — и в Перми, и в Новосибирске. А на фото журналист «Ведомостей» вдруг вспомнила, что когда-то мечтала о карьере балерины. Но короткие ноги и очки всё испортили.

В сквере за трамвайным кольцом началось благоустройство — наконец-то снесли общественный туалет, построенный в советские времена. Этот туалет был своего рода культовым местом для бедолаг, оставшихся на улице в лихие 90-е: он был подземным и отапливаемым. В нулевые мэрия сдала его в аренду, там установили даже кислородный бар — но если запах ещё можно истребить, то атмосферу точно нет.

В этом доме в советские времена жил замечательный детский магазин «Буратино». Там было буквально всё — от детской одежды до погремушек. Но самое главное — в просторном холле детей встречали герои сказки Алексея Толстого: в настоящем пруду плавала на пластиковом листе кувшинки большая Тортилла, на мосту сидел сам Буратино, а лиса Алиса с котом Базилио прятались за стволами деревьев. Сказочных персонажей сделали в человеческий рост — для неизбалованных советских детей это была настоящая магия. Как будто вместо «Луна-парка» к нам приехал «Диснейленд». Мы бегали сюда со всех окрестных улиц и часами слонялись по магазину, играя в «А это чур моё!». Ну, это когда видишь красивую вещь, дотрагиваешься до неё рукой и кричишь: «Эта кукла чур моя!». Выйти отсюда было очень трудно — такого изобилия игрушек детская психика не выдерживала. Потом в пруду высохла вода, а вскоре началось время свободного рынка.

Историю Новосибирского музыкального театра в две строчки не уложишь — о судьбе сибирской оперетты, пережившей разгромные статьи театральных критиков образца 1929 года, надо отдельный рассказ писать. Изначально здание, в которое переехал музыкальный театр, строилось в парке имени Сталина как парковый кинотеатр, а потом пережило кучу реконструкций и метаморфоз. Кстати, доподлинно известно, что в конце 80-х годов возле служебного входа музкомедии собирался фан-клуб артиста Александра Выскрибенцева — девушки разных возрастов дарили ему цветы, шоколад, а иногда и провожали до дома, держась от объекта своих грёз на почтительном расстоянии. Зуб даю, что так и было. Моя подруга в этом фан-клубе состояла.

В 80-х годах в районе перекрёстка улиц Гоголя и Каменской за длинным синим забором жили звери новосибирского зоопарка. И это был не просто забор, а место встречи новосибирцев, желавших улучшить свой квартирный вопрос. Тогда продавать квартиры официально не разрешалось и расшириться можно было только путём сложного и многоходового обмена. На этот забор граждане клеили объявления об обмене квартиры, а по выходным дням собирались на пятаке, чтобы уже лично решить свои «булгаковские» вопросы.

— В то время невозможно было продать или обменять квартиру легально — только через знакомых, — рассказывает Ирина Абуева, живущая всю жизнь на улице Фрунзе. — А здесь люди собирались, обменивались объявлениями, какие-то женщины даже вели тетради учёта. Мы с мужем сюда приходили, но обменять свою однокомнатную на двухкомнатную так и не смогли. Мы называли эти сходки «квартирная толкучка», проходила она в основном по выходным дням.