Новосибирск и Новосибирская область: свежие новости, объективный анализ, актуальные комментарии

В России каждый десятый аборт делает подросток в возрасте от 12 до 18 лет — эти трагические цифры напрямую зависят от тотальной безграмотности наших детей в вопросах гендерных отношений.

Масла в огонь подливает и ситуация с распространением ВИЧ в нашей стране. Слово «презерватив» исключено из официальной риторики школ и вузов, но от этого подростки вступать в ранние половые отношения меньше не стали. К сожалению, сегодня современное российское общество раскололось на «просвещённых» и «традиционалистов» — последние считают, что любые просветительские лекции в области полового воспитания лишь искушают детей и толкают их на путь порока. «Ведомости» постарались поговорить «об этом», опираясь лишь на официальные факты и выслушав обе стороны «гендерного конфликта».

Количество абортов, сделанных подростками до 14 лет, в НСО составило: в 2015 году — 7, в 2016-м — 2, в 2017-м — 3. Количество абортов, сделанных подростками в возрасте 15—17 лет, в НСО составило: в 2015 году — 196, в 2016-м — 149, в 2017-м — 137. Количество браков, заключённых несовершеннолетними в возрасте от 16 до 18 лет, составило 150 (0,7% от общего количества зарегистрированных браков). 3 брака с девушками, не достигшими совершеннолетия, были расторгнуты. (Из доклада Уполномоченного по правам ребёнка НСО Любови Зябревой).

Несмотря на то что мы живём в прогрессивном XXI веке и любая информация доступна каждому человеку с младых лет, секса в нашей стране по-прежнему нет. Вернее, любые разговоры о нём и о том, чтобы вести в российских школах специальный курс по безопасному гендерному поведению, встречаются обществом в штыки, хотя достаточно включить телевизор — и оттуда потоком хлынет «недетская» информация с официальных каналов. Главное «низзя!» сказал несколько лет назад прежний Уполномоченный по правам ребёнка Павел Астахов, который заявил, что «несвоевременная информация об интимной жизни человека может негативно сказаться на психике ребёнка» и предложил законодательно и навсегда запретить гендерное просвещение детей, опираясь на закон «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию».

В январе 2017 года министр образования РФ Ольга Васильева поддержала заявление Астахова, сказав, что в школах не нужно вводить уроки гендерных отношений, потому что каждый родитель должен сам говорить с ребёнком «об этом», и предложила увеличить количество часов преподавания основ религиозных культур.

— И я считаю, что совершенно правильно, — говорит Ольга Ковалёва, мама двоих несовершеннолетних детей. — Я не махровая мракобеска, как сейчас модно в обществе выставлять тех, кто придерживается традиционных методов воспитания, но считаю, что уроки секспросвещения нашим детям не нужны. Особенно если брать за модель европейские школы: вы видели их детские мультики про половые органы? Это что, позвольте? Информации и так вокруг море негативной, а ещё в школе будут детям в головы вкладывать все эти европейские штучки — как презерватив нужно правильно надевать. Это ведёт к растлению. И я не одна в своём мнении.

Действительно, мама двоих детей в своём мнении не одинока — её поддерживает официальный российский дискурс, который ещё в 1937 году «озвучил» главный советский педагог Антон Макаренко, написав, что «никакие разговоры о „половом“ вопросе с детьми не могут что-либо прибавить к тем знаниям, которые и без того придут в своё время. Но они опошлят проблему любви, они лишат её той сдержанности, без которой любовь называется развратом». Правда, министерство образования несколько раз честно пыталось оспорить слова великого педагога, вводя в общеобразовательный курс уроки гендерных отношений. Первый такой опыт назывался «Этика и психология семейной жизни», который появился в советских школах в 1980-х, но большого энтузиазма среди учителей и учеников он не вызвал.

Сейчас в обществе превалируют «традиционные взгляды», поддерживаемые Русской православной церковью, представители которой считают, что подростков нужно ориентировать на целомудрие и нравственность.

Вызовы родителям: индикаторы низкой цифровой компетентности. 90% родителей не знают о средствах технического контроля за безопасностью ребёнка. 90% родителей не интересуются, что за программное обеспечение стоит на компьютере ребёнка. 92% родителей не могут помочь детям при решении всех проблем в сети. 46% родителей чувствуют себя неуверенными интернет-пользователями. 84% детей не обращаются за помощью к родителям. Каждый третий родитель не знает о проблемах ребёнка в интернете. Каждого пятого родителя пользоваться интернетом научили дети. Более половины детей не считают полезной помощь родителей. (Из доклада Уполномоченного по правам ребёнка НСО Любови Зябревой).

Российский парадокс: любое просветительское движение в области подростковой сексуальной безграмотности наталкивается в нашем обществе на мощные внутренние рычаги сопротивления. В 1991 году в стране появилась российская ассоциация «Планирование семьи»: в её задачи входило сексуальное просвещение в школах и вузах, а заодно и обучение родителей и учителей правильному тону в этих непростых для нашего менталитета разговорах. Спецкурс для российских школ разработали и пытались внедрить учёные Института возрастной физиологии РАН, но они сразу наткнулись на «линию Маннергейма» из представителей церкви и возмущённой общественности.

— Мы проводили в школах анкетирование и устраивали круглые столы с участием родителей, прессы и церкви, — пишет в «Фейсбуке» академик РАО, лауреат Премии Президента РФ в области образования Марианна Безруких. — Хотели создать адаптированную программу для детей и подростков. К нам приходили возмущённые представители общественных родительских организаций и церкви и грозили Уголовным кодексом за растление малолетних.

С аналогичной реакцией встретилась в 2012 году и доцент кафедры анатомии, физиологии и безопасности жизнедеятельности НПГУ, кандидат биологических наук Ольга Степанова, считающая, что в информационном потоке подростку нужны конкретные «маяки», которые помогут его личной безопасности. С 1995 года Ольга Николаевна и её единомышленники пытаются вывести гендерное просвещение в Новосибирске на здоровый уровень, когда ребёнок может получить внятные ответы на все интересующие его вопросы. Причём иногда даже в игровой форме: командой Ольги Степановой была разработана настольная играя «Школа выживания среди соблазнов» — этот проект направлен на формирование здорового образа жизни и профилактику «социальных заболеваний» среди школьников и студентов.

— Разумеется, мы всегда говорим о том, что главная защита от ВИЧ и ранних беременностей — это целомудрие и воздержание, — рассказывает Ольга Николаевна. — И знаете, много детей в наше время придерживаются именно этого поведения: мы проводили анкетирование среди первокурсников — 40 процентов из них ещё не вступили в половые отношения. Это хорошая цифра. Но с остальными 60 что делать? Если им не рассказывать о том, что теперь презерватив — их единственная защита от негативного опыта, меньше заниматься сексом они не будут.

Ольга Степанова считает, что с подростками о безопасном сексе должны говорить не медики, а специально обученные педагоги — понятным и современным языком и не заливаясь при этом краской стыда, как это делали учительницы советских школ во время уроков по этике и психологии семейной жизни. В обществе, где ВИЧ вышел из маргинального сегмента и теперь живёт среди «нормальных» людей, не должно быть ханжеского лицемерия в разговорах о личной гигиене и безопасности. Мы же не стыдимся говорить детям о том, что зубы нужно чистить каждый день? Министр образования РФ считает, что только родители должны говорить с ребёнком на темы сексуального просвещения. Но недавние исследования специалистов Института возрастной физиологии РАН выявили, что 80 процентов российских родителей считают, что эти темы могут поднимать лишь гинеколог или педагог.

— Когда ко мне приходят девочки на приём, я по своей личной инициативе провожу с ним ликбезы в области полового воспитания, — говорит гинеколог Вероника Нечаева. — И иногда сталкиваюсь с вопиющей безграмотностью. Многие девочки при первом половом контакте не пользуются средствами защиты, потому что думают, что ВИЧ — это болезнь наркоманов, а беременность при первом опыте не наступает. С родителями девочки стесняются об этом говорить.

Кстати, некоторые родители пытаются самостоятельно нацелить своё дитя на безопасность. Вот хороший, на наш взгляд, сценарий, как можно родителю поговорить с дочкой «об этом».

— Когда Полине исполнилось 15 лет, у неё появился мальчик, киношки там, кафе, в гости приходил, — делится наша читательница Анна Д., медик по образованию. — И я поняла, что скоро может всё случиться. Вызвала дочь на кухню: мол, давай поговорим. Вижу — смутилась, закрылась. Спрашиваю: «Тебе неловко со мной на эту тему говорить?» Она отвечает: «Я стесняюсь тебя». Говорю: «А с хорошим врачом поговоришь?» Она головой кивает. Записала её к своему знакомому гинекологу. Всё хорошо.

Елена Касик, сотрудник НГОО «Гуманитарный проект», считает, что это хороший пример модели поведения для родителей подростка, потому что в вопросах профилактики ВИЧ важно соблюдать баланс. Не скатываясь в беспредельную «европеизацию», но и не поджимая ханжески губы при слове «секс».

— Наша организация почти 20 лет занимается профилактикой ВИЧ, — говорит Елена Касик. — И мы тоже пропагандируем центральную мысль: чем дальше подросток отодвигает для себя возраст первого полового опыта, тем лучше для него. И в физическом, и в психологическом планах. Прекрасно, когда молодые люди встречают друг друга, влюбляются и создают семью. Но, к сожалению, так бывает не у всех. И у не всех подростков есть родители, которые расскажут им, как защитить себя от нежелательных последствий сексуальных отношений.

Специалист «Гуманитарного проекта» уверена: профилактические программы для молодёжи должны вестись с молодыми людьми не от случая к случаю, а систематически и планомерно. Чтобы защищённый секс, когда он всё-таки случится, стал для них гигиенической нормой, а не явлением из серии «а я не знал». Для этого нужны специальные проекты и программы — на стыке педагогики и медицины. И об этом мы поговорим в следующий раз.

Наталия ДМИТРИЕВА | Фото Валерий ПАНОВ