Новосибирск и Новосибирская область: свежие новости, объективный анализ, актуальные комментарии

Инженер Горемыкин вспоминает, как он встретил победный Май в бийском учебном запасном полку.

Василий Никанорович Горемыкин — известный автор ряда изобретений, техник, инженер, обладатель Государственной премии СССР. А ещё — заядлый турист, исходивший всю Сибирь (включая горячо любимый Алтай) походными тропами. Василию Никаноровичу — 94 года, но он по-прежнему бодр, жизнелюбив и активен.

Родился в небольшом горноалтайском селе (156 км от Бийска) в 1927 году, в ноябре 1944 года был призван в армию. Вспоминает, что когда узнал, что в Славгородское штурмовое училище лётчиков берут только комсомольцев, то шустро побежал вечером «вступать». Попал в команду лётчиков Шебалинского района и служил в 13-м отдельном полку связи в Бийске.

— Когда я всех врачей прошёл и предстал перед мандатной комиссией, то главврач сказала: какой из него лётчик, он маленький и тощий, — вспоминает Василий Никанорович. — Однако майор заметил, что этот паренёк на армейских харчах подрастёт и обрастёт мясом. И вообще: в кабине штурмовика толстому человеку делать нечего. А потом нас построили в колонну, и мы с пустыми котомками за плечами пошли к месту своей службы — в 13-й отдельный полк связи, который размещался в центре Бийска. Это был учебный запасной полк, он готовил для авиационных частей радистов, телеграфистов, шофёров и линейщиков — специалистов по наведению проводной связи. Вот на эти специальности и был первый набор ребят. Так и началась моя служба в этом полку с 20 января 1945 года.

Василий Никанорович вспоминает, что младший командный состав полка состоял из фронтовиков, которые по состоянию здоровья не могли быть направлены в действующую армию. Они после лечения в госпиталях должны были набираться сил в тылу — вот и набирались, а попутно молодёжь уму-разуму наставляли. Учёба Василию давалась хорошо. И полевые занятия он любил. А вот самой муторной работой было для молодого Горемыкина мытьё казарм.

— Война закончилась. Утром мы услышали речь Левитана об окончании войны, — разматывает воспоминания Горемыкин. — У ворот встречали наших офицеров криками «ура!». Подбрасывали их вверх. Днём полк вывели на площадь Бийска, читали какие-то приказы, говорили речи, стреляли из ракетниц. Они очень красиво горели на фоне голубого неба. А потом пошли поезда-теплушки с первыми демобилизованными фронтовиками. Нашу роту направили для встречи воинов. Прибыл поезд. Воины высыпали шумной толпой с чемоданами, мешками, сумками. Нас распустили для близкого общения с ними. Один парень хвастался, сколько он везёт наручных часов: поднимал штанины — там навязаны часы, закатывал рукава — там часы до локтей, как мясо на шашлычной палочке. Много было мужиков с трофейными аккордеонами. У меня осталось какое-то стыдливое воспоминание об этой барахолке. Многие миллионы лежат в земле, и мой отец, и мои двоюродные братья, а тут какое-то хвастовство награбленным.

После войны Василий Никанорович продолжил службу в армии — окончил годичные офицерские курсы по подготовке техников наземных радиолокационных устройств, помотался по нашей необъятной родине от Москвы до Сахалина, осел в Новосибирске и начал искать работу. Вспоминает, что в поисках работы объездил весь Кировский район, читал все объявления и однажды пришёл на Сибсельмаш, где нужен был электрик. Начальник кадров тогда ему сказал: «Вы же лейтенант-техник, как вы в таком звании будете по столбам лазить? Нет, не имею права вас на работу взять». Но потом всё как-то само устроилось.

Наталия ДМИТРИЕВА | Фото Михаила ЧЕРНОВА