Новосибирск и Новосибирская область: свежие новости, объективный анализ, актуальные комментарии

Режиссёр «Списка Шиндлера» снял документальный фильм о бывшем узнике гетто из Новосибирска

Александр Григорьевич Койфман считает, что роман Ремарка «Искра жизни» — это гимн стойкости духа и вере в высшую справедливость, литературный ресурс для всего человечества. Хотя биография Александра Григорьевича сама может стать мотивирующим примером для тех, кто «сложил крылья»: как пережить ужасы Жмеринского гетто и не потерять волю к жизни? Кстати, судьбой бывшего узника гетто из Новосибирска заинтересовался знаменитый режиссёр Стивен Спилберг, который не только снял один из главных фильмов о Холокосте, но и основал «Фонд визуальных свидетельств Катастрофы». «Ну приезжал ко мне от Спилберга журналист какой-то, — пожимает плечами Александр Койфман. — Семь часов меня на камеру записывал, всё расспрашивал про мою жизнь в гетто во время войны, а я рассказывал».

Потом Александру Григорьевичу письмо от Спилберга на электронную почту пришло (Койфман — активный пользователь интернета!). «Вы дали поколениям возможность ощутить свою личную связь с историей, — пишет сибиряку режиссёр. — Ваше интервью будет тщательно сохранено как важная часть наиболее полной библиотеки воспоминаний из когда-либо собранных. В далёком будущем люди смогут увидеть лица, услышать голоса, узнать о судьбах. Они смогут слушать, учиться и всегда помнить. Стивен Спилберг».

Александр Койфман родился в 1928 году на Украине, в Виннице — в многонациональном и свободном городе, где ярко светило солнце, а люди жили в уважении и согласии. Когда началась война, Сашка был в пионерском лагере. Приехала мама, всхлипывая и причитая, забрала домой, но толком ничего не объяснила. Слово «война» отпечаталась в детском сознании лишь с разрывом первой бомбы, которая упала на город.

— Моя мама была членом КПСС, и ей нельзя было оставаться в городе, — рассказывает Александр Григорьевич. — Отец был на фронте, мы приняли решение уходить из Винницы в Жмеринку — там жила наша родня. По дороге остановились в местечке Браилов — у друзей родителей. Были очень уставшие. Пока семья отдыхала, я сходил в Жмеринку и узнал, что почти все наши родственники, к которым мы шли, успели эвакуироваться. И мы решили остаться в Браилове.

В Браилов немцы вошли в начале июля. В один из дней Сашина мама встретила на улице работницу со своей фабрики, которая шла в обнимку с полицаем. Работница свою партийную начальницу откровенно не любила, о чём поспешила громогласно заявить на всю улицу. Оставаться семье Койфман в Браилове было опасно, быстро собрали нехитрые пожитки и ушли в Жмеринку.

— Мы случайно оказались вне этого, — говорит Александр Григорьевич. — Это был один случай на тысячу! Чудом избежали чудовищных расстрелов в Виннице и Браилове. Погибли все наши соседи по дому в Виннице, погибла семья, у которой мы жили в Браилове. Всех расстреляли.

В Жмеринке семья Койфман поселилась в доме бабушки, но уже в августе всех евреев согнали в гетто. Фашисты оградили территорию «жёлтой звезды» колючей проволокой и поставили вышки с автоматчиками по углам. Александру было 12 лет — по новому закону, установленному нацистами, он должен был идти на тяжёлые работы.

— Работали на ремонте взорванного моста — камни ворочали, — вспоминает собеседник. — Мы грузили 50-килограммовые мешки. Однажды нас запрягли в арбу, и жандарм погонял плеткой. Зерно грузили. Мыли вагоны, в которых возили наших военнопленных. Там нестерпимо пахло кровью и болью. А как-то раз немецкий солдат подвёл меня к стенке и сделал вид, что собирается расстрелять. Заставил разуться. Вытащил пистолет из кобуры. Поставил на колени. Приставил пистолет к голове. Потом смеяться начал: киндер, дурак! Шутил так. Мне потом часто это снилось.

18 марта 1944 года Жемеринку начали обстреливать советские войска — шло наступление, гитлеровцы теряли завоёванные территории, но яростно огрызались. Александр Григорьевич вспоминает, как долго он с семьёй прятался в сарае. Прошёл слух, что фашисты хотят замести следы и уничтожить гетто. И вдруг — этого не может быть! Советский солдат! Выскочил, бросился, обнял.

— Весь день наши войска пытались выдавить немцев за железную дорогу, — продолжает Койфман. — Выдавили. Освободили гетто. Но потом оказалось, что удержать город советские войска не смогут. Мы собрали вещи и пошли за Красной армией на восток. Я нёс на себе маму — она была сильно истощена. Спаслись.

А после войны Александр поступил в техникум, но не смог его окончить по причине слабости здоровья — вернулся в школу. Жизнь покатилась по мирным рельсам: выпускной в школе, учёба в институте по специальности «радиолокация», служба в армии, демобилизация, гражданка, родной институт измерительных приборов в Новосибирске, пенсия в 82 года. Сегодня Александр Григорьевич жизнерадостен, полон сил, пишет воспоминания, встречается со школьниками, ищет любопытные документы в интернете — живёт полнокровной жизнью. В общем, как писал Николай Тихонов в «Балладе о гвоздях»: «Гвозди бы делать из этих людей — крепче б не было в мире гвоздей».

Наталия ДМИТРИЕВА | Фото Михаила ЧЕРНОВА