Новосибирск и Новосибирская область: свежие новости, объективный анализ, актуальные комментарии

Капитан элитарного клуба «Что? Где? Когда?» Андрей СУПРАНОВИЧ о том, в чём разница между спортивной и телевизионной версиями ЧГК и что общего между городами-побратимами Минском и Новосибирском

Тем, кто внимательно следит за всеми перипетиями игры «Что? Где? Когда?», имя Андрея Супрановича хорошо знакомо. В Новосибирск известный капитан команды знатоков двух элитарных клубов ЧГК — российского и белорусского — приехал как почётный гость XVI открытого первенства Сибири по интеллектуальным играм и обнаружил здесь общие черты с родным Минском, о чём и рассказал нам в эксклюзивном интервью.

ЧГК бывают разными

— Андрей, как вы попали в мир интеллектуальных игр?

— Так же, как и многие, как и те ребята, которые играют у вас в первенстве. Началось всё на школьных турнирах в Минске, продолжил играть студентом. Когда на белорусском телевидении появился элитарный клуб, меня пригласили туда, а потом позвали и в Москву на Первый канал. Такой же путь может проделать любой школьник. Кстати, в ближайшей игре 19 марта там будут играть именно школьники. (Телеэфиры ЧГК в Новосибирске на неделю отстают от московских, поэтому эту игру новосибирцы увидят 26 марта. — Прим. авт.).

— Кто вы по основному роду деятельности?

— Я юрист по образованию, окончил Белорусский государственный экономический университет, однако по специальности никогда не работал. Оказалось, что учиться на юриста гораздо интереснее, чем работать. Но ещё в магистратуре я подрабатывал спортивным журналистом, это меня увлекло, и в итоге я так и остался в журналистике. В конце концов, чтобы быть журналистом, совсем необязательно заканчивать специализированный факультет. Даже мой начальник считает, что иногда журфак только мешает работе. Пишу на разные темы, но любимой остаётся всё-таки спортивная.

— Когда вы стали капитаном команды?

— В спортивном ЧГК — буквально через год после того, как стал играть. Вышло это само собой: девочка, которая собрала школьную команду, капитаном быть не захотела, а я не отказался — так и пошло. На отборах в белорусский телевизионный клуб я не хотел быть капитаном, считал эту роль вторичной и даже сначала расстраивался, когда мне не дали шанса попробовать себя игроком. С тех пор прошло уже девять лет.

— Насколько сильно спортивное ЧГК отличается от телевизионной игры?

— Общее — это то, что и в телеигре, и в спортивной версии команда из шести человек в течение одной минуты должна найти ответ на заданный вопрос. В «спортивке» упор делается больше на технику, там больше требований к знаниям и должно быть больше конкретики в ответах. Телевизионные вопросы больше рассчитываются на логику, там многое зависит от озарения. По ходу минуты обсуждения можно придумать пять ответов, которые примерно одинаково соответствуют вопросу, а правильный отбирается уже по интуиции. Уверенным в ответе можно быть только, если ты знаешь факт. А в «спортивке» вопрос почти всегда содержит отсечку, которая указывает на правильный ответ. Вот поэтому многие яркие телевизионные игроки совсем не блещут в спортивных играх и наоборот.

— В какой стране ЧГК популярнее — в России или Белоруссии?

— Интеллектуальное движение в этих странах настолько похоже, что сравнивать их как-то сложно. Надо отметить, что сейчас интеллектуальные игры прирастают немного иначе, обрастая разными «сиквелами» — такими, как квизы, например. Кто-то считает эти игры конкурентами ЧГК, кто-то наоборот видит в них игру для тех, кому не под силу сложные вопросы ЧГК, а мне кажется, что такие игры на самом деле дают хорошую подпитку интеллектуальному движению.

Капитанский мостик

— В другие игры играете, в квиз, например?

— Мне хватает только ЧГК и «Брейн-ринга», в который я играл и в Белоруссии, и в России, и в Азербайджане. Плюс спорт-ЧГК, плюс участие в качестве ведущего в таких мероприятиях, как первенство Сибири. В любом случае это лучше, чем сидеть дома и пить пиво.

— Вы помните вашу первую игру на Первом канале?

— Хорошо помню. Сначала считал, что ничего особенного в этом не будет, я ведь уже четыре года играл на белорусском телевидении, при том что ребята из моей команды не играли ещё ни разу. Но перед самым началом игры коленки тряслись — в прямом смысле. Сели за стол, волчок указал на первый вопрос — он оказался суперпростым, я такие задаю школьникам. Этот вопрос мы взяли — и дальше всё пошло нормально. Видимо, ещё и потому, что по традиции на дебютную игру команды на стол кладут не самые сложные вопросы, чтобы игроки не «поплыли».
От того первого состава в моей последней игре осталась только Анастасия Шутова. Сейчас я вообще без команды, мне ищут подходящую. В этом нет ничего необычного: Елена Потанина, например, между своими прошлой и нынешней командами четыре года просто стояла в зале в ожидании своего часа.

— А почему команды меняют состав? Это зависит от решения капитана?

— Причины самые разные: либо руководство передачи видит, что команда не может сыграться в таком составе, либо кто-то уходит сам. Мнением молодых капитанов в этом вопросе интересуются несильно. Советуются, конечно, но не всегда принимают во внимание твои аргументы. Конечно, у капитанов, которые находятся в элитарном клубе дольше, больше влияния на формирование своих команд.

— Сложно ли решать после минуты обсуждения, кому из команды дать право ответа?

— Ответственность — это всегда сложно, но интересно. Ведь услышать надо каждого игрока. Бывает, что и теряешься, в такие моменты очень важно иметь в команде человека с трезвой головой, который может подставить своё плечо.

— Какой самый сложный вопрос вам выпадал?

— Запоминаются не столько сложные или простые вопросы, сколько вопросы, которые что-то значили для хода игры, приносили успех или неудачу. Например, однажды у нас — я тогда играл со вторым составом команды — была крайне напряжённая игра. Мы проигрывали 4:1, потом счёт стал 5:2, были на волоске от поражения, но всё же вытащили игру до счёта 5:5. Следующий вопрос в любом случае последний. И спросили у нас загадку про часть лица, похожую на лисиц, которые лежат над озёрами. Мы на первой секунде решили, что это — ресницы и уже радовались победе, расслабились, не думали о других вариантах — но это оказались брови. Далее в сетке игр места для нас уже не оказалось, и год мы не играли. А победи мы в той игре — вышли бы в финал и боролись за Хрустальную сову. Хрустальная сова белорусского клуба, впрочем, у меня уже есть.

— По какому принципу игроки подбираются в команду? Учитывается их специализация по интересам?

— На это как раз не смотрят. Важнее общекомандная «химия», то, как люди взаимодействуют, как общаются, обращают внимание даже на тембр голоса, чтобы легко можно было различать знатоков по голосам. Словом, команда должна быть единым механизмом. Можно, конечно, взять игрока, который за счёт эрудиции стал бы лидером команды, как Александр Друзь или Илья Новиков, но это совсем необязательно.

— Кого из эрудитов вы считаете примером для подражания?

— Когда начинаешь играть сам, о примерах уже думать поздно — с этого момента ты сам должен быть примером для других. Когда в юности я смотрел телевизор и телеЧГК казалось чем-то настолько же недосягаемым, как Олимпийские игры, мне нравилась игра Ильи Новикова. Он был молод, эрудирован, ярок, и ассоциировать с ним себя было проще, чем с более старшими Максимом Поташевым и Александром Друзём. Но, повторю, в игре важно быть собой.

— А как у игроков складываются отношения с ведущим? Иногда возникает ощущение, что он не всегда справедлив к игрокам…

— Борис Крюк старается держать дистанцию с игроками, считает, что сближение будет только мешать игре. Лично я разговаривал с ним за несколько лет всего несколько раз. Конечно,с Балашем Касумовым или Алесем Мухиным, которые не только играют в Москве, но и ведут телеЧГК в своих странах, он общается больше — как с коллегами. А зрителям было бы не так интересно, если бы Борис был справедлив всегда. Может быть, где-то он намеренно перегибает палку, чтобы вызвать ответную реакцию, какой-то драйв — но это часть игры, это не означает, что он настроен против конкретной команды или знатока.

Учиться, учиться и…

— Как вы пополняете свой интеллектуальный багаж?

— Честно? Никак. Для успешной игры достаточно знаний, заложенных в школе и университете, плюс банальная начитанность. И опыт: когда ты сыграешь десять тысяч вопросов, то начнёшь понимать, как они устроены, с какой стороны надо «дёрнуть за верёвочку», чтобы выйти на правильный ответ. Конечно, кто-то старается готовиться, заучивая списки нобелевских лауреатов или тех же президентов США, но это не моё. Я просто стараюсь читать книги. При этом знаю успешных игроков, которые не читают почти ничего, — им хватает общего кругозора и логики, чтобы быть полезными своим командам.

— Что вы обычно читаете?

— У меня есть несколько авторов, книги которых я стараюсь читать регулярно. В университете прочитал запоем все романы Достоевского, люблю Чака Паланика, Мураками, Пелевина. Как-то раз взялся читать джойсовского «Улисса» только потому, что по этой книге часто задают вопросы в играх. Потратил на неё несколько месяцев и удовольствия получил очень мало — с тех пор из полезных для игр книг читаю только то, что интересно. Читаю в основном в метро — это получается примерно два часа в день. Плюс ещё чтение по работе — разные новости, газеты… Иногда от букв просто хочется отдохнуть.

Ветер странствий

— Ваш родной Минск и Новосибирск — города-побратимы. А вы заметили что-то общее между этими городами?

— В Минске я бываю минимум раз в месяц — там живут мои родители, а в Новосибирске я впервые. Но как только спустился в ваше метро, появились ощущения, будто я в Минске. Как будто строили их одни и те же люди, хотя минское метро появилось немного раньше и архитекторы другие, да и станций в Минске 25, а не 13. Но общий, «совковый» дух ощущается. Московское метро за последние годы изменилось сильно, а метро в Минске и Новосибирске словно застыло в прошлом — вагоны, оформление станций… А сам Новосибирск — город достаточно молодой, не думаю, что он чем-то отличается от других, да и время года — грязь и лёд — не самая лучшая пора для осмотра города.

— Есть ли у вас другие увлечения помимо игр?

— Люблю путешествовать. Сейчас у меня в списке посещённых 61 страна — почти вся Европа, страны Азии, три страны Южной Америки — самая экзотическая из них, наверное, Уругвай.

— В этих странах тоже есть ЧГК?

— Оно есть везде, где живут наши эмигранты — они в неё и играют: Израиль, США, Канада, Европа. В игры на логику европейцы и американцы не играют, предпочитая что-то типа «Джепарди», от которой пошла наша «Своя игра» — с вопросами на знание. В Штатах как-то начинали снимать ЧГК, но она не прижилась и ушла с экранов после шести передач.

— Расскажите о вашей семье.

— Я женился в прошлом году, моя жена тоже журналист, но в игры не играет. Правда, моё увлечение понимает и меня поддерживает: для неё важно, что у меня есть хобби, которое меня захватывает.

Виталий СОЛОВОВ | Фото Валерия ПАНОВА