Новосибирск и Новосибирская область: свежие новости, объективный анализ, актуальные комментарии

Человек-эмоция, человек-взрыв, человек-конфликт… Таким перед телезрителями чаще всего предстаёт игрок элитарного клуба «Что? Где? Когда?» Ровшан АСКЕРОВ. Какой же он на самом деле?

— Вы не в первый раз приезжаете к нам (23 мая Ровшан присутствовал в качест­ве почётного гостя на финале весенней серии игр в элитарном клубе «Что? Где? Когда? Новосибирск». — Прим. ред.), каким вам показался Новосибирск?

— Ситуация получается смешной: я уже два раза был у вас в городе и один — за городом, но самого Новосибирска толком не видел. Приезжаю на полдня с очень плотным графиком и сразу уезжаю. Так что какого-то представления о вашем городе так и не сложилось. Знаю, что он далеко от Москвы, в Сибири, это научный город, и в нём есть хороший оперный театр, только ради которого уже стоит посещать Новосибирск. Но, повторю, знакомст­ва с городом у меня до сих пор не получается.

— Но с клубом знатоков Новосибирска вы уже немного знакомы — и какое впечатление на вас он произвёл?

— Хорошие вопросы. Классные игроки. Интересно смотреть, как они борются, ищут правильный ответ и принимают решения. И замечательный ведущий, который хорошо разбирается в складывающихся ситуациях.

— Каким было ваше детство? Где учились, какие предметы любили?

— А чем выдающимся может отличаться детство советского школьника, если он не из семьи высокопоставленных сотрудников или академиков? Самое обычное детство, обычная средняя школа, в кружки не ходил: пробовал, правда, заниматься плаванием и гимнастикой, но для постоянных занятий я был слишком ленивым. Чтобы не огорчать родителей, учился хорошо и даже получил серебряную медаль, а любил гуманитарные науки, которые давались легко и большой усидчивости не требовали, — литературу, историю, географию.

— Как вы познакомились с «Что? Где? Когда?»?

— Это была единственная передача, которую папа разрешал мне смотреть после программы «Время». Всегда считалось: как только начинается «Время» — мне пора идти спать. Режим же, ребёнку надо высыпаться перед школой, которая находилась в 12 километрах от дома — то есть до неё ещё надо было доехать. И только для «ЧГК» делалось исключение: папа считал, что смотреть её надо, и у меня она ассоциировалась с дорогой во взрослую жизнь. Нравилось смотреть, как из незнания рождается знание, как шесть человек сидят и ищут ответ на вопрос, которого ещё минуту назад они не знали.

— Азербайджанский клуб «Что? Где? Когда?» отличается атмосферой от российского?

— Это как в футболе. Там есть общие правила: две команды по 11 человек в каждой стараются забить друг другу мяч в ворота, однако есть разница между испанским, английским, итальянским футболом. Так и здесь: правила одинаковые, но разные люди, разный стиль ведения передачи, разный менталитет. Так же, как и ваш новосибирский клуб отличается от московского.

— И при этом в обоих клубах вы руководите «женскими» командами. Как так сложилось?

— Случайно получилось. Ведущий азербайджанского клуба Балаш Касумов предложил мне стать капитаном команды, но при этом сказал: «Обычная команда — это скучно. Давай придумаем необычную фишку. Например, команду из одних девочек. Справишься?» Я отвечаю: «Давай попробуем». Попробовали, и спустя какое-то время в Москве Борис Крюк говорит: «Я смотрю, у тебя неплохо получается справляться в Баку с такой командой, давай и у нас так же сделаем?».

— Как у вас выстраиваются отношения с вашими «подчинёнными»?

— К каждой девушке нужен индивидуальный подход. Ей надо дать понять, что ты относишься к ней не так, как к остальным, но и не выделять её среди других, чтобы тем не стало обидно. Словом, каждая
долж­на знать, что она единственная и нисколько не хуже всех остальных. На этом балансе у нас всё и построено. Потом, игроков надо любить, а для мужчины естественно любить женщин.

— Поражения телезрителям наподобие счёта 6:0, как было у вас однажды, сильно выводят вас и команду из строя?

— Конечно, каждое поражение — это как маленькая смерть. Но и проиграть можно по-разному. Когда проигрываешь со счётом 6:5, начинаешь сидеть и думать, где же ты ошибся — вот это обидно. А после поражения 6:0 всё же понятно — ошиблись везде! Проходит какое-то время — и начинаешь понимать, что я жив и девушки живы, жизнь продолжается, в ней много интересного, значит, будет и возможность исправиться. Даже счёт 6:0 — это не вселенская катастрофа, это тоже по-своему круто, вряд ли подобное скоро повторится. Тем более что у нас была игра, закончившаяся таким же счётом, но в нашу пользу.

— Кого из знатоков вы можете назвать своими друзьями?

— Понятие «друг» для меня святое, я считаю, что самых близких друзей много быть не может. Прежде всего, мои друзья — Балаш Касумов, Владимир Антохин, Эльмар Талыбов. К ним я могу обратиться в самый сложный момент с любой прось­бой. О Балаше скажу, что он больше чем друг — уже как брат. Мы вместе и в игровой жизни, и вне игры. Идеалом дружеского отношения я всегда считал трёх мушкетёров. Надо было одному из них поехать в Англию ради любимой женщины — и остальные поехали за ним, хотя толком не представляли, для кого и зачем это надо.

— В играх вы чрезвычайно импульсивный человек, даже взрывной. А в жизни?

— Так не зря же говорится: «Что наша жизнь? Игра!» Я не знаю, как можно быть разным. Если ты в игре не такой человек, как в жизни, это сразу становится видно. Просто игра — это способ концентрированно, за один час, раскрыть человеческие качества. В жизни так не бывает: в один момент ты раскрываешься с одной стороны, в другой — с другой. А за игровым столом ты за час проживаешь полную жизнь, и тут сразу понятно, щедрый ты или жадный, широкая у тебя натура или нет. Анатолий Карпов говорил: «Шахматы — моя жизнь, но моя жизнь не только шахматы». Так и у меня: жизнь не только игра, но в игре я такой же, как в жизни.

— Есть ли у вас в игре какая-то цель, которой вы ещё не достигли?

— В идеале — хотелось бы умереть за игровым столом. А так — самым классным было бы, если бы наша команда выиграла финал года и одна из наших девушек получила Бриллиантовую сову. Наверное, это вообще самый лучший способ подарить девушке бриллиант.

— Вы выигрывали и чемпионат мира по «Что? Где? Когда?». Этот результат для вас значимый?

— Очень приятно, конечно, но по значимости трофея — он вообще ничто по сравнению с Хрустальной совой. Все достижения в спортивной версии «ЧГК» картонные, никому не нужные, поскольку о них знает только узкий круг людей. Ты получаешь сову — это видят миллионы, выигрываешь чемпионат — видят сотни человек. Разница есть? А если о мероприятии знают меньше миллиона человек — это просто развлечение, как разгадывание кроссвордов. Разгадал кроссворд — тебя жена похвалила, вот это уровень чемпионата мира.

— Однажды вы выступили и как киноактёр…

— Это был эпизод на съёмках фильма «Не бойся, я с тобой! 1919». Мы с Балашем играли камео — как бы самих себя, перенёсшихся в начало прошлого века. Мы — два меньшевика, которые ратуют за то, что все изменения в мире должны происходить через знания, через распространение образования, и тут камера показывает, что их слушает только один человек…

— А как пришла идея издать книгу «Страно(в)едение»?

— Книгой я бы её не назвал — так, записи. Попросили издать друзья: мол, им интересно. И в издательстве, когда узнали, тоже попросили подготовить записи к печати. Я долго тянул с этим делом — я же ленивый, но потом мне перечислили гонорар. А поскольку я ещё и жадный, то приш­лось начать писать, иначе гонорар надо было бы вернуть. Это такая книга путешествий и размышлений о том, насколько в кухне страны отражается её характер. Теперь её в продаже нет — раскупили.

— Продолжить литературные занятия планируете?

— Да сейчас и так все пишут. Вот Ахматова в своё время поняла, что писать надо только те стихи, которые если не напишешь — то умрёшь. Раз не пишу — и не умираю, значит, не настолько это и нужно. А ещё в фильме «Легенда о пианисте» говорилось: «Если у тебя есть друг и пара историй, значит, в жизни не всё так плохо и она продолжается». Друг есть, пара историй есть. Если желания будет больше, чем нехватки времени, — тогда оформлю как-нибудь.

— Расскажите о своей семье.

— Она самая обычная. Жена — адвокат, старший сын учится в школе, младший пока с няней.

— Есть у вас жизненный девиз?

— Я же не барон какой, чтобы были свой щит, герб и девиз. Главное для меня — быть самим собой и в любой ситуации делать то, что ты считаешь нужным. Вот и всё.

Виталий СОЛОВОВ | Фото Валерия ПАНОВА