Новосибирск и Новосибирская область: свежие новости, объективный анализ, актуальные комментарии

О жизни в Норильске, схожести семейной истории с Достоевскими и знакомствах в такси рассказывают актёры «Красного факела» супруги Денис ГАНИН и Юлия НОВИКОВА.

Накануне 200-летнего юбилея Достоевского «Красный факел» открыл сезон премьерой «Достоевский. Невозможное чудо» в постановке Владимира Золотаря. История частной жизни и творчества писателя рассказана на основе дневников его второй жены — Анны Сниткиной, пьесу написал Алексей Куралех из Донецка. Образы супругов Достоевских на сцене воплощает семейная пара — Денис Ганин и Юлия Новикова, а их 8-летняя дочь Ульяна играет Девочку. В штате «Красного факела» они всего два года, с 2019-го (до этого работали в Норильском Заполярном театре драмы им. Вл. Маяковского) — и уже заняты в ведущих ролях. Оба вошли в число номинантов на премию «Золотая Маска-2022»: Юлия — за роль Нонны Михайловны Гукасян в спектакле «Тайм-аут», а Денис дважды — за роли Тарелкина в «Деле» и Одинцова, Геннадия, отца Люды в «Тайм-ауте».

— Денис, Юлия, как вы решились на переезд? И почему вы выбрали «Красный факел»?

Денис: Так называемый чемодан в Норильске давно был собран. Как говорят норильчане, приезжаешь на три года, остаёшься навсегда. В спектакле «Норильские анекдоты» мой персонаж произносил фразу: «Вы все живёте от отпуска к отпуску…» Там у всех есть ощущение, что они ненадолго.

Юлия: И всё равно приезжает много молодёжи. В Норильске очень большая концентрация творческих единиц. Много разных студий и секций, куда родители водят детей, потому что у них нет возможности много гулять, как здесь, на материке — так норильчане называют большую землю. Поэтому и дети все очень талантливые, и жизнь в городе интересная.

— Можно ли сказать, что в Норильск вы приехали, чтобы встретиться?

Юлия: Правильная постановка вопроса. Я окончила Красноярскую государственную академию музыки и театра в 2008 году и поехала работать в Норильск, а Денис приехал туда год спустя. Со временем нам стало ясно, что приехали мы в этот город друг за другом — и за доченькой, она у нас коренная норильчанка.

— Как вас встретил «Красный факел»?

Денис: Мы хотели работать в этом театре и шли к нему очень долго. Приезжали в первый раз на «Ново-Сибирский транзит» в 2012 году со спектаклем «Утиная охота», потом были гастроли, ещё один фестиваль. А с Александром Прокопьевичем и Ириной Васильевной Кулябиными мы познакомились ещё в 2003 году на фестивале «Сибирский транзит» в Омске. Нам очень нравилась труппа «Красного факела», стиль, в котором работает театр. И когда представилась возможность, мы, не раздумывая, собрали чемоданы. На самом деле мы привыкли к театру-семье, Норильск — маленький город, население 120 тысяч, и все друг о друге знают. И конечно, мы переживали. Но нас очень тепло приняли, «Красный факел» — это театр-дом, здесь замечательные люди, все друг к другу хорошо относятся. Есть актёрское фойе, где собираются, общаются — это очень ценно.

— Судя по всему, вы ещё скучаете по Норильску?

Юлия: Говорят, бывших норильчан не бывает. Скучаем по людям, друзьям. 10 лет — это большой этап жизни, становление тебя как личности и актёра, и всё это происходило там. Ульяна скучает по той зиме: ей нравилось гулять в холода, когда на улице минус 40, а ёлку и горки ставили уже в ноябре.

Денис: В Норильске все живут ожиданием: снег выпал — ждут горки, ёлку, Новый год; потом первое солнце, потому что стоит полярная ночь; когда солнце выглянуло, все ждут весну; потом полярный день…

И в природе всё происходит очень быстро: расцветает, плодоносит, угасает. По полярному дню и северному сиянию, конечно, можно скучать. Можно было выйти в три часа ночи и позагорать.

Юлия: А ещё можно доехать до Дудинки и увидеть красивый разлив Енисея, куда приходят корабли.

Денис: Но мы много занимались театром и какими-то историями вокруг него. Относим себя к спонтанным альтруистам: набрали людей в студию от 14 до 65 лет, не взяли с них ни копейки и достаточно долго вели проекты. Было интересно наблюдать, как люди увлекаются театром, меняют свои жизненные траектории — бросают профессию и едут учиться в театральный, становятся актёрами, продюсерами.

— Значит, вы «вакцинировали» людей театром?

Денис: Для меня театр — это способ самопознания, как бы пафосно это ни звучало, познания мира. Выпускаешь новый спектакль — и чувствуешь себя полной бездарностью, хочется уйти из профессии, потом проходит время, наступает премьера, и думаешь: ну вроде бы ничего.

Денис Ганин и Юлия Новикова в спектакле «Достоевский. Невозможное чудо». Фото Виктора ДМИТРИЕВА

— В недавней премьере «Достоевский. Невозможное чудо» вы играете знаменитую чету. Как вам работалось с этим материалом? Читали что-то дополнительно?

Юлия: Мне, наоборот, нужно было откинуть всё, что я знаю о Достоевском, все эти школьные наслоения, чтобы посмотреть на него как на мужчину, которого любишь, на своего мужа. Я не поклонница творчества Фёдора Михайловича, но сейчас читаю «Неточку Незванову» и наслаждаюсь тем, как человек ведёт мысль, как закручивает сюжет, — может быть, это начало большой любви?!

Денис: И мне не хотелось делать из него памятник. Здесь же нужно было понять его по-человечески: как он жил, страдал, болел, ненавидел. Мы искали точки соприкосновения с нашей собственной жизнью.

— И нашли?

Денис: Да, и очень много, иногда мы с Юлей на репетиции начинаем что-то выяснять на сцене, и Володя (Владимир Золотарь — режиссёр-постановщик спектакля «Достоевский. Невозможное чудо». — Прим. авт.) говорит: давайте уже по делу. Мы отвечаем: так мы по делу. Или, скажем, Юлия мне что-то рассказывает, а я в это время выпадаю из разговора, потом вдруг: а, что ты сказала? И это вошло в спектакль. Анна ему долго говорит о жизни: «Федя, нам придётся с тобой развестись…» И он: «А? Что?»

Юлия: И в этот момент просто рушится мир. «Нет, я всё понял…» А, ну ладно.

Денис: В последней сцене мы решили пошутить: мой персонаж выходит с бородой — это для тех, кто пришёл посмотреть классического Фёдора Михайловича. «Шутка не удалась», — говорит Достоевский, хотя чувство юмора у него точно было. Становление спектакля продолжается до сих пор. Все эти жизненные неурядицы, которые преследовали Достоевского, нам знакомы. Мы с Юлей в последний год пережили колоссальный финансовый кризис.

Юлия: И так радовались, когда начали репетировать спектакль. Володя говорит: чему вы радуетесь? Да вот — совпадение такое. Это так хорошо, символично, что и мы какую-то свою жизненную страницу закрываем этим спектаклем.

Денис: Как Фёдор Михайлович говорит: «Не переживай, не хлопочи, Анечка, деньги будут…» Это прямо из нашей жизни.

Юлия: Или вот это «и кредиторам на отдачу…» и в нашей семье прижилось.

— Вы приобрели жильё или на пути к этому?

Денис: Мы сейчас прошли процедуру банкротства, каждый из нас, — до этого дошло. Мы переехали из богатого на зарплаты Норильска, и вышло так, что попали в период, когда на локдаун закрылась вся страна. Разумеется, возникли сложности: и есть нечего, и нет средств на проезд — значит, нужно что-то делать. И мы стали искать способ подработать. Юля шьёт красивые платья, она художник-декоратор — придумывала декорации и костюмы для наших спектаклей. А у меня был самый простой способ — сесть за баранку, как отец и брат в своё время. Так я стал таксистом, а вскоре понял, как это круто, потому что много нового узнал для своей профессии. К примеру, когда ты видишь перед собой Одинцова, которого играешь в спектакле «Тайм-аут», — я вёз такого старичка в больницу, врачи ему оставили не больше двух недель, а он был готов бороться до конца, и нужно было видеть, с какой энергией он это говорил. И что-то ещё про девчонок, да с какими-то прибаутками. Я слушал и думал: где ещё мне подарят такой бесплатный мастер-класс? И так каждый день пополняешь свой портфель ролей.

— А бывало, что вас узнавали?

Денис: Не часто, но бывало. Как-то я подвозил Дашу Емельянову, она была очень рада. Однажды человек, уже рассчитываясь, сказал: спасибо вам большое за спектакль! А в другой раз я после показа «Только для женщин», где занят, вёз женскую компанию, и боялся, что они меня затащат в ресторан, чтобы продолжать праздновать со мной, — настолько им понравился спектакль… Сейчас этот период в нашей жизни заканчивается. Мы с Юлей разное переживали, и в Норильске, бывало, ели одну гречку, но были счастливы. Кризисы заканчиваются, главное — вынести из них уроки, они ведь делают нас сильнее.

Спектакль «Перемирие», Мария (Юлия Новикова) и Ной (Александр Поляков). Фото Виктора ДМИТРИЕВА 

— Юлия, ваша Мария в спектакле «Перемирие» — отрешённое создание, не от мира сего, при этом ей известно будущее. Что же такое она знает про всех нас?

Юлия: Она ждёт ребёнка, поэтому спокойна. Что знает моя Мария? Ей приходит это свыше, какие-то высшие силы сообщают, идёт какое-то подключение, как пуповина у ребёнка, — к космосу или Богу. Перемирие ведь не потому, что приостановлены военные действия, это попытка примирить каждого человека с самим собой. И имена солдат неслучайны — Ной, Ахилл, Шумахер, Че Гевара, каждый из них герой своего времени. Мария их объединяет, она воплощение женского сущего на земле.

— Ещё одна ваша роль из серии «судьбоносных» — героиня спектакля «Тайм-аут» Нонна Михайловна Гукасян. Как происходит это невероятное превращение — из молодой женщины в пенсионерку, а потом в мойру — богиню судьбы?

Юлия: Это было непросто. Я уже после премьеры стала встречать таких бабушек. Моя Гукасян — модница, она ещё молодится, что называется, женщина с прищуром. Мы с Петей (Пётр Шерешевский — режиссёр-постановщик спектакля «Тайм-аут». — Прим. авт.) хотели сначала пойти через игру. Но Петя идёт от меня, мы делаем с ним уже третий спектакль, он нас хорошо знает ещё по Норильску.

Денис: У Юли есть интересная черта: если она начинает фальшивить, это сразу видно, поэтому она всегда идёт от ясности, какой-то графичности. И если это находится, то уже вырвать невозможно.

Юлия: В итоге я предложила идти не от внутреннего превращения к внешнему, а наоборот. Молодая женщина вдруг начинает представлять, как она будет выглядеть в старости, рисует на своём лице морщины и на наших глазах превращается в бабушку.

Спектакль «Тайм-аут». Одинцов (Денис Ганин) и Люда (Ирина Кривонос). Фото Фрола ПОДЛЕСНОГО 

— Денис, когда вы ищете какой-то сложный персонаж, скажем, Тарелкина, все дома на цыпочках ходят?

Денис: С Тарелкиным процесс продолжается и у меня, и у Кости (Константин Телегин — актёр «Красного факела», в спектакле «Дело» исполняет роль Варравина. — Прим. авт.), мы постоянно что-то находим. Это такая тонкая роль, ты её ощущаешь на каком-то метафизическом уровне. Хотелось сделать его разносторонним: вроде бы и скотина, но с человеческим лицом. Даст Бог, когда-нибудь представится возможность сыграть спектакль «Смерть Тарелкина» — это сложная история, но интересная. Мы тут семь месяцев не играли спектакль, я смотрю его на видео, чтобы вспомнить детали, и думаю, как в этом человеке всё перетекает? Говорю это сейчас без лукавства, просто сидит на сцене кто-то другой, не я. И вот начинается спектакль, а там долгое вступление — представление семьи Муромских, мне приходится ждать выхода, это всегда невыносимо, — а вышел и пошло, возникает ощущение, что этот персонаж вернулся.

— А после спектакля легко прощаетесь с образом?

Денис: Ты же не в нём находишься, он рядышком. Мы с Юлей называем это «аватар».

Юлия: Нужно быть немного над персонажем, иначе это уже шизофрения. Я мама, жена, и всегда, независимо от того, главная у меня роль или нет, знаю, что есть семья, ребёнок, мне нужно его отвести в школу, сделать вместе уроки. А Денис иногда немножечко живёт персонажем, и его приходится вытаскивать. В своё время я так с Зиловым (главный герой спектакля «Утиная охота») пожила, например.      

— В прошлом году Денис поставил новогодний спектакль по мотивам русской народной сказки «Лисичка-сестричка и Серый Волк». В планах есть новые постановки?

Денис: В этом году мы сделаем апгрейд спектакля, добавим шоу мыльных пузырей. И планы есть, хотим сделать два новых проекта — взрослый и детский. Говорить про них рано, но творческий процесс уже запущен — по крайней мере, мыслительный.