Новосибирск и Новосибирская область: свежие новости, объективный анализ, актуальные комментарии

Как встретились чувашский путешественник Никита Тенче и новосибирская журналистка Анастасия Сафонова и как из этой встречи родилось Великое мировое кочевье.

Шесть лет в дороге, шестьдесят тысяч километров за спиной — это жизнь чувашского путешественника Никиты Тенче. Точнее, не только его, но теперь и его семьи. Пару лет назад в Новосибирске он встретил девушку Настю Сафонову, которая стала его верной спутницей в велосипедных путешествиях, а в прошлом году у них родилась дочка Аяран, и свой первый день рождения она отметила в дороге — в Великом мировом кочевье, куда семья Тенче отправилась месяц назад. Легко ли быть семьёй путешественников с годовалым ребёнком на руках? Об этом Никита и Анастасия Тенче рассказали нашему корреспонденту, который встретился с ними в Санкт-Петербурге.

— Когда вы поняли, что велосипед — «ваше всё»?

НИКИТА: Откуда это пошло — сказать тяжело. Наверное, я слишком свободолюбивый. Началось всё с путешествий автостопом в 18 лет по Украине и Белоруссии, потом на время об этом пришлось забыть — служба в армии, учёба. Пока учился — подумал: не проехать ли на велосипеде через родную Чувашию, а то Украину, получается знаю лучше. Приобрёл велосипед и такую поездку совершил. Об этом написали в газетах, и я подумал, что это прикольно. Потом продолжил учиться, но постепенно загрустил: дорога стала брать своё. На этом этапе многие начинают думать — «зачем мне это надо?» Но я в дороге нашёл тот стержень, ту искру, без которой в жизни мне тяжело. В итоге я бросил университет и начал готовиться к Большому кавказскому путешествию, в которое отправился в 2014 году. За 14 месяцев проехал 13 тысяч километров и с того момента говорю, что моя профессия — путешественник. Когда меня спрашивают, что моя деятельность даёт людям, я отвечаю, что вклад, конечно, не такой, как на заводе, но он ведь не обязательно может быть материальным. Путешественник открывает мир, показывает, как он устроен, люди вдохновляются этим и тоже начинают идти за своей мечтой. Плюс в путешествии я представляю чувашский народ, рассказываю о нём людям, поскольку даже в России не все знают, кто такие чуваши.

— Ваша фамилия — традиционная чувашская?

— «Тенче» по-чувашски — это «мир», «вселенная», «земля», «страна» — понятие очень обширное. У чувашей сейчас все имена — обычные, русские. Отсутствие собственных имён способствует вымиранию народа — то есть кровь, конечно, останется, но сам этнос станет другим, растворится со временем в общей массе. Поэтому перед рождением дочери я решил поменять своё имя, чтобы мои потомки знали, кто они и откуда.

— А родители, другие члены семьи — восприняли это нормально?

НИКИТА: Я обосновал им своё решение, думаю, они этим гордятся.

— Местные власти вас поддерживают? По сути, вы и их работу делаете…

— Они, конечно, в курсе этих путешествий, но каких-то встреч, например, никогда не устраивали после моих возвращений. Желанием как-то помочь не горят, но и без их поддержки нам нормально.

— Как у вас появилась идея отправиться в мировое кочевье?

— Как-то сама собой. Евразию объездил, теперь решили посетить другие континенты. Как это в итоге будет выглядеть — пока не знаю, далеко мы не заглядываем, и где будем через два месяца, сказать не можем. После того, как родилась дочь, мы почти целый год провели дома и там уже насиделись. Я как дальнобойщик, без дороги не могу.

— А что означает имя дочки?

АНАСТАСИЯ: Его мы придумали сами — думали целый месяц. «Ая» по-тюркски — луна. В тот момент, когда она родилась, луна светила мне прямо в лицо. «Яран» по-чувашски — плыть, парить. Получается «плывущая луна». В поликлинике, бывало, нас спрашивали: где у Аяран Тенче имя, а где фамилия. Кстати, врачи, у которых мы проходили медосмотр, теперь тоже следят за нашим путешествием через сайт tenche-travel.ru.

— Как вы нашли друг друга?

АНАСТАСИЯ: Я родом из Бурятии, там выросла, переехала в Новосибирск, где работала на радио «Комсомольская правда» — сначала стажёром, потом в штате. Писала новости для сайта, вела утренние радиоэфиры — так прошло три года. Никита как раз оказался одной из «новостей», когда проезжал Новосибирск, проехав 8 тысяч километров по Средней Азии и направляясь в Индокитай. На работе тогда был завал, новости сплошь какие-то криминальные, и тут на их фоне — такая интересная весёлая тема! Позвонила Никите, написала новость, потом он уехал, а я решила, что когда поедет обратно, пообщаюсь с ним побольше. Посмотрела в интернете фильмы, которые снимает Никита, стала следить за его путём, начали переписываться. Он проехал Китай, Лаос, Камбоджу, Вьетнам, потом снова Китай, а когда приехал в Горный Алтай у границы с Монголией, то написал мне: «Тут так красиво, приезжай в гости!» В тот же день я поехала к нему на базу, которую открыл для своих друзей земляк Никиты. Самого Никиты там не было, он уехал на несколько дней на Телецкое озеро, а со связью в тех местах очень плохо. А земляку Никита сказал, что должна приехать его жена. Потом Никита вернулся и на базе мы прожили месяц. Считаю, что там у нас и было бракосочетание.

Тогда у меня и велосипеда не было — знакомый из Барнаула мне отдал свой и на нём я поехала с Никитой обратно в Новосибирск, а там через Тюмень, Екатеринбург, Ижевск к нему в Чебоксары — сразу три с половиной тысячи километров.

— Родные как отреагировали?

— Переживали, когда поехала первый раз. С папой был серьёзный разговор, я сказала, что если не сделаю это, то потом буду жалеть всю жизнь. Этот момент родители осознали, а потом мы стали их готовить к тому, что будем путешествовать и дальше.

— Если кто-то захочет повторить такое путешествие — на какую сумму надо рассчитывать?

АНАСТАСИЯ: Общую сумму мы не рассчитывали, стараемся, чтобы у нас постоянно на карточке было 5—8 тысяч. Более-менее постоянный доход приносит наш сайт, какие-то суммы приходят переводами от тех, кто следит за нашим путешествием. А вообще велопутешествия — вещь дешёвая. Сначала мы тратили рублей по 300 в день — экономили сильно. Потом поняли, что на силах экономить не надо, повысили расходы до 500 рублей. В рационе у нас — гречка с макаронами, мясо — свинина, тушёнка, рыба, фрукты, что-то к чаю. Ая ест то же самое, что и мы.

— Какие трудности вы предвидели, а что в дороге оказалось неожиданным?

НИКИТА: Оказалось легче, чем думалось. Свои силы мы знали, но не знали, как будем ехать с дочерью. Но понемногу «вкатились», вошли в режим и передвигаемся, пока она спит. В день в среднем получается 50 километров, и это несложно. Сейчас, конечно, Ая растёт, у неё меняется характер, но при этом ей сложно сидеть в квартире, там она не знает куда деть энергию. А на природе, когда отдыхаем в палатке, у неё всегда есть возможность потрогать какие-то ветки, листочки. Она любит познавать мир, рассматривать и трогать людей.

АНАСТАСИЯ: Самое тяжёлое — это насекомые! Когда мы ехали к Никите в Чебоксары, в Новосибирской области нам встретились самые ужасные комары. Одиннадцать дней мы ехали на скорость, убегая от них. На ночёвку останавливались около трассы: натягиваем на себя капюшоны и перчатки, сворачиваем с дороги примерно на один километр и быстро ставим палатку. Две-три минуты — и мы спасены от комаров. Сейчас то же самое, только сначала закидываем в палатку Аю.

А в Вологодской области полно слепней. Там много лесов, и пока мы едем по лесным дорогам, за нами движутся целые тучи слепней. Облепляют рули велосипедов, наши спины — прямо как в мультике про Винни-Пуха. И от них не спастись — надо просто быстрее доехать до населённого пункта, там они рассасываются. А в Ленинградской области их нет.

— В гостиницах останавливаетесь часто?

АНАСТАСИЯ: За месяц мы 26 ночей провели в палатках, а в гостиницах останавливались только из-за того, что периодически нужен вай-фай, чтобы сделать очередной фильм для сайта, и когда нужно постирать вещи, искупаться и просушиться после дождя. В палатке нам нравится гораздо больше.

— Дорога по России для вас скоро закончится, как решаете вопросы с пересечением границ?

НИКИТА: Приграничная бюрократия — это самая неприятная часть путешествия. Мы сделали шенген на три месяца, на троих пришлось заплатить 15 тысяч. Жаль, конечно, отдавать такие деньги, когда ты планируешь не работать, не отдыхать, а просто проехать через страну. Надеюсь, что благодаря путешественникам со временем визы будут отменять, сделают какую-то другую форму контроля, попроще.

АНАСТАСИЯ: После Петербурга у нас по плану Выборг, потом Финляндия, Хельсинки, где через велосипедное сообщество договорились о «вписке», потом на пароме едем в Стокгольм. А дальше нам надо успеть за три месяца добраться до юга Европы — например, до Италии.

С визой вообще получилось интересно: мы подали документы и уехали, а когда едем по Ивановской области, нам звонит финский консул. Спрашивает: «Зачем вам виза?» «Мы путешествуем и едем к вам на велосипедах». «Как едете, мы же её ещё вам не дали?!» «А мы верим, что дадите!»

— Куда направитесь потом?

НИКИТА: Зимовать будем где-то в тёплых странах вне шенгенской зоны: либо на Балканах, либо в Северной Африке. Потом, может быть, займёмся визой в США или Канаду, или поедем в Южную Америку. Тропическую зону Африки захватывать не планируем: один бы я, может, и поехал туда, а с семьёй по трущобам неохота — их я и в Азии насмотрелся.

— Какое дорожное блюдо у вас самое любимое?

АНАСТАСИЯ: Гречка с макаронами и яичница с крапивой. Закидываем в котелок, перемешиваем и едим без масла.

— Можно сказать, что кочевая жизнь как-то тебя изменила?

АНАСТАСИЯ: Пока ехала — много чего о себе узнала, поняла, что над собой надо работать. Когда слепни начинали выводить из себя и я психовала, то понимала, что это испытания. И чтобы стать сильнее — их нужно пережить.

Виталий СОЛОВОВ | Фото Татьяны СОЛОВОВОЙ