Новосибирск и Новосибирская область: свежие новости, объективный анализ, актуальные комментарии

Как начать новую жизнь после выхода из мест лишения свободы?

Российская статистика неутешительна: 70% бывших сидельцев возвращаются в привычный мир воспитательно-исправительной системы, где не нужно принимать мучительные решения из серии «как дальше жить». В заключении социальные навыки легко теряются, поэтому на свободе человек не может справиться с задачами, которые нам кажутся обычными, повседневными.

Недавно Уполномоченный по правам человека в НСО Нина Шалабаева приняла участие в видеоконференции на тему «Оказание помощи осуждённым в решении вопросов ресоциализации и их социальной адаптации», где чиновники, общественники и представители РПЦ пытались найти выход из замкнутого круга.

— После освобождения из мест заключения люди сталкиваются со значительными трудностями при самореализации в обществе, — обозначила круг проблем Нина Шалабаева. — Одна из главных причин — наличие определённых стереотипов в общественном сознании. Зачастую общество не заинтересовано принимать в свои ряды бывшего преступника: работодатель найдёт массу поводов, чтобы не брать такого работника. А родственники нередко не хотят находиться с ним под одной крышей, оказывать помощь. С возникающими жизненными трудностями бывшие заключённые не всегда в состоянии самостоятельно справиться и находят выход из этой ситуации в совершении нового преступления.

Нина Николаевна рассказала, что ей часто пишут с зоны: люди понимают, что близится долгожданный выход на свободу, но не знают, как на этой свободе жить. Так что ресоциализация становится важным пунктом в перевоспитании, когда на свободу не только с чистой совестью, но и уверенностью, что будут работа и крыша над головой. И выход здесь только один: готовить людей к свободной жизни ещё на зоне.

— У нас есть ряд проектов, которые должны помогать таким людям, — говорит директор «Центра занятости города Новосибирска» Ирина Соголаева. — Мы ведём переговоры с работодателями ещё в тот момент, когда человек только готовится выйти на свободу, — бронируем рабочие места. Но, к сожалению, работодатели часто не идут нам навстречу. Им нужен работник здесь и сейчас, а не через несколько месяцев. Да и многие просто не хотят брать на работу человека с судимостью.

По словам начальника управления социальной поддержки населения мэрии Новосибирска Марины Хрячковой, сейчас в местах лишения свободы начинают работать условные школы, где с сидельцами занимаются правовым ликбезом и объясняют, какие социальные инициативы могут помочь им освоиться в новой жизни.

В неволе человек о своём будущем не думает: худо-бедно, но он на полном пансионе. А вот когда «свобода встречает радостно у входа», начинаются экзистенциальные метания: куда идти и что делать? Счастье, когда человека всё-таки дождалась семья, а если  квартира продана и у бывшего/бывшей давно уже новая жизнь? Вот и получается, что социальная реабилитация — это в первую очередь про базовые ценности: жильё, питание, документы и работу.

Если внимательно приглядеться, то можно заметить, что в Новосибирске стены домов, столбы, деревья и остановки увешаны кустарными объявлениями, обещающими экстренную помощь в трудной жизненной ситуации. В некоторых объявлениях эта помощь даже по пунктам перечислена: кров, трудоустройство, горячее питание, одежда, социальное и медицинское сопровождение. Но опытные бездомные обходят эти объявления стороной, называя пункты помощи «рабцентрами». «Да там люди, как скоты, живут! Там всё — баста, карапузики, только вперёд ногами! — энергично чиркает себя грязным пальцем известный на улице Ленина персонаж дядя Коля. — Там тебя батрачить за миску баланды заставят! Мой знакомый оттуда ноги еле унёс, рассказывал, что заставляли вагоны разгружать ночами, а потом Библию читали вслух».

— На самом деле реабилитация в таких центрах заключается в выполнении тяжёлой работы за мизерную плату, — считает руководитель спортивного отдела религиозной организации «Новосибирская Епархия Русской Православной Церкви» иерей Борис Левитан. — В некоторых подобных организациях подопечных удерживают насильно — отбирают документы, применяют физическое насилие. А чтобы привлечь внимание и отчасти настроить человека на лояльность, в дизайне рекламных объявлений используется религиозная символика, которая вызывает ассоциации с российской православной традицией.

Протоиерей Александр Новопашин уверен, что под маской многих «рабцентров», скрываются секты, которые вполне могут вложить в голову человека «террористические мысли». Об этом, кстати, рассказывает его фильм «Рядом с нами», главная мысль которого проста — одиночество и страх перед жизнью вместе с общественным равнодушием могут сделать из человека сектанта и террориста. Кроме того, когнитивные психологи считают, что 40% людей хотят, чтобы все важные решения за них принимали другие. И, сложив эти социальные арифметические, мы получаем наш российский результат.

— Тоталитарные секты, в отличие от традиционных конфессий (между ними и обществом идёт постоянный взаимообмен), ничего не производят и существуют исключительно паразитическим образом, — говорит протоиерей. — На уровне личности они разрушают человека, лишая его свободы, порабощая и эксплуатируя. Секта представляет собой некую эрзац-семью, которая вполне может заменить подлинную.

В информационно-консультационном центре по вопросам сектантства при соборе святого Александра Невского хранится много историй о прихожанах, которые вырвались из цепких сектантских лап. Как правило, они напоминают затянутый сериал, где главный герой — бывший сиделец, вышедший на свободу без средств к существованию. Сюжетные ходы прописаны одним и тем же сценаристом: прочёл объявление на остановке, приехал в центр, паспорт забрали (мы будем оформлять прописку!), много тяжёлой работы, мало еды и сна. Ну а в перерывах — чтение религиозной литературы с нужными акцентами. Где-то даже поощрялся алкоголь, чтобы клиенты не роптали и быстрее впадали в состояние просветления. Самое циничное в этой ситуации — заявление некоторых «рабцентров» на гранты муниципалитета: на реабилитацию нуждающихся, мол.

В Новосибирске комплексно решают проблемы бывших заключённых только в Областном центре комплексной адаптации граждан — это государственная организация, работающая в тесном сотрудничестве с ГУФСИН. Алгоритм работы прост: органы информируют, что такого-то числа освобождаются граждане, у которых на свободе никого нет, и центр готовит для них места. Неделю бывший сиделец осваивается и отсыпается, а потом оформляются документы, подыскивается место работы. Раньше центр работал ещё и как дом ночного пребывания — каждое утро бедолаги с улицы выстраивались в приёмнике в очередь. Но сегодня бездомный человек вряд ли сделает себе ПЦР на коронавирус, поэтому эта опция отложена до лучших времён.

На ниве социальной реабилитации сейчас работают многие общественные организации, существующие за счёт грантов и благотворителей. К примеру, та же «Линия жизни», которую возглавляет Борис Кислый, рассказавший «Ведомостям» о трёх социальных гостиницах, где клиенты живут по договору. Бывший заключённый получает кров, еду, прописку, работу и православный ликбез, но вылетает из этого рая, если попадается на систематическом нарушении дисциплины. Как рассказал Борис Кислый, люди понимают, что им идти больше некуда, поэтому ведут себя пристойно.

Наталия ДМИТРИЕВА | Валерий ПАНОВА