Новосибирск и Новосибирская область: свежие новости, объективный анализ, актуальные комментарии

Почему талибы смогли вернуться к власти в Афганистане и чем это грозит их соседям? Разбираемся с экспертом СИУ РАНХиГС Даниилом ШУЛЬГОЙ

Если для России август на этот раз завершился более-менее спокойно, то этого нельзя сказать о южных границах СНГ, рядом с которыми повторяются новости 25-летней давности. В Афганистане снова пришло к власти запрещённое в России движение «Талибан», а уходить из страны на этот раз пришлось американцам. О том, чего ждать России от нового расклада сил в Средней Азии, мы беседуем с кандидатом исторических наук, доцентом кафедры международных отношений и гуманитарного сотрудничества СИУ РАНХиГС Даниилом ШУЛЬГОЙ.

— Начать хотелось бы с предыстории: откуда появился «Талибан» и чем его идеология отличается от других исламистских группировок?

— Нельзя сказать, что «Талибан» чем-то принципиально отличается от остальных. Даже запрещённая в России террористическая организация ИГИЛ, можно сказать, была в чём-то более примечательна. Политический ислам появляется с XVII — XVIII веков, когда западные страны начинают занимать исламские земли и превращать их в подмандатные территории или зависимые государства и в ответ получают противодействие. Джамаледдин Афгани, деятель Нового времени, формулировал разные концепции политического ислама. Потом, в эпоху холодной войны, западные страны поддерживали разные течения исламизма в противовес социалистической идеологии, тогда в числе прочих движений появился и «Талибан». Само слово «талиб» означает студент мусульманского медресе, семинарист, хотя все талибы семинаристами, конечно, не являются. Сначала они были одной из моджахедских группировок, в 1996 году взяли власть в Кабуле и установили контроль над большей частью Афганистана, в 2001 году американцы выбили их из столицы, а теперь талибы вернулись снова. Но, как и 25 лет назад, они контролируют не всю страну. Сын известного командира Ахмад-шаха Масуда Ахмад и бывший вице-президент в правительстве Ашрафа Гани Амрулла Салех создали на севере зону, свободную от талибов, своего рода «Масудистан», и чем закончится это противостояние — никто не знает.

— Почему американцы ушли из Афганистана?

— Я не очень верю в теории заговора — якобы американцы своим уходом ставят капкан Китаю, у которого есть небольшая граница с Афганистаном, и постсоветской Средней Азии. Если бы это был хитрый план, они бы выходили так, как это делал советский контингент в 1989 году, сейчас же это походило на бегство, при котором было брошено гигантское количество техники. Вряд ли был план оставить это талибам — тогда бы американцы просто передали бы им эту технику. В американской прессе пишут, что США меняют вектор поддержки лояльных режимов: от накачивания деньгами — а в Афганистан за 20 лет были влиты гигантские средства — к целевому вливанию в конкретные секторы при условии выполнения определённых требований. Пример — последняя встреча с Джо Байденом президента Украины Владимира Зеленского: ему посоветовали  немедленно назначить главу антикоррупционной прокуратуры и выделили небольшую сумму в 60 миллионов долларов. А в Афганистане американцам так и не удалось создать дееспособную армию. Афганский генерал Садат в интервью New York Times недавно говорил, что снабжение армии было коррумпированным, The Economist сообщал, что командирам приходилось чуть ли не платить своим артиллеристам, чтобы те в нужный момент оказывали артподдержку. Современное вооружение афганской армии не соответствовало ни общей подготовке командного состава, ни уровню её дисциплины. А терять в боях на суше своих людей американцы не хотят. В итоге администрация Штатов получила сильный имиджевый удар в мировом масштабе, у российской и не только пропаганды появились козыри в рассказах о том, как американцы бросают своих. Мы видели, как американцы вывозили на самолёте своих собак, а афганцы, сотрудничавшие с проамериканским правительством, остались в Кабуле с неясной для себя перспективой. Хотя сейчас талибы не будут никому резать головы на переднем дворе, поскольку они стараются легитимизироваться по максимуму, и ужасов их предыдущего правления, когда был повешен бывший просоветский президент Наджибулла, видимо, не будет.

— На кого опирались талибы последние 20 лет?

— Афганистан — страна сложная. Существует миф, что её никто не мог завоевать, но это неправда, эту территорию завоёвывали и в древности, и в средние века, и позже. Обычно она существовала в составе крупных военизированных империй. Если же взять Афганистан как он есть, то видно его чёткое разделение на несколько регионов. Север — это узбеки и таджики, центр и юг — пуштуны, в центральных гористых районах живут также хазарейцы — они шииты и потомки монголов, получающие поддержку от Ирана, сейчас многие из них покинули страну. Есть в Афганистане и сикхская община, талибы сделали официальные заявления, что опасаться ей нечего, однако значительную часть сикхов, желающих покинуть Афганистан, талибы не выпустили. Американцы делали ставку на Северный альянс, куда входили узбеки и таджики. Пуштуны тоже входили в проамериканские администрации Хамида Карзая и Ашрафа Гани, но изначально не были проводниками её политики. Эти правительства оказались чрезвычайно коррумпированными, они строили недостаточно школ и детских садов, не решали аграрную проблему. Поэтому население стало отворачиваться от власти. Почему исламизм во многих странах, вплоть до Чёрной Африки, имеет определённые шансы на успех при всей своей деструктивности? Он даёт простые решения проблем по сути под левацкими лозунгами «отобрать и поделить», построив общество всеобщего равенства и справедливости. Справедливости-то в американском проекте и не было. Поэтому крестьяне и стали опорой для талибов. И, в отличие от Республики Афганистан, которая продержалась после вывода советских  войск ещё несколько лет, режим Гани пал ещё до того, как талибы вошли в Кабул. Для афганцев в той или иной степени вестернизированных, прежде всего горожан, правление талибов повлечёт неприятные изменения. Для сельского населения никаких изменений не произойдёт — может, даже последуют небольшие улучшения в связи с выполнением небольших инфраструктурных проектов.

— Чего ожидать от талибов ближайшим соседям Афганистана?

— Рисовать ужасные перспективы я не склонен. Всё же «Талибан» в 90-е годы у власти уже был, а до него — другие не слишком приятные группировки моджахедов. Сейчас «Талибан» старается изображать человеческое лицо, ничего суперстрашного за первые недели правления он не совершил, даже принимает такие курьёзные законы, как запрет стрелять в воздух по радостным поводам. На Китай и Россию сильно повлиять талибы не смогут. У Китая в Синьцзяне (эта провинция как раз граничит с Афганистаном) есть уйгурская проблема, но талибы последовательно заявляют, что Синьцзян — это часть Китая. Что до России, то уровень жизни её мусульманских народов сравнительно нормальный. Сочувствующие талибам организации в местах компактного проживания мусульман, например, в Поволжье, появиться могут. Но поскольку поволжские регионы в массе своей далеко не бедные, то это будут не более чем диванные организации, пусть и не очень приятные по риторике. Кавказ при сохранении нынешней конфигурации сил, хотя она и далека от идеала, неплохо защищён от внешних влияний. Технически какие-то попытки могут произойти в Крыму, где на ситуацию пытается повлиять запрещённая в России группировка «Хизб-ут-Тахрир», но в большинстве своём крымские татары — миролюбивые люди, живущие в рамках традиционного ислама, а доля их населения в республике не превышает 15%.

А режимам в Узбекистане и Таджикистане, в меньшей степени в Казахстане, придётся сложнее. Эмиссары «Талибана» будут действовать там, как уже действуют представители других исламистских группировок. При не очень высоком уровне образования и имеющемся запросе на справедливость они теоретически могут иметь там определённый успех. Хотя какой-то революции там я не предвижу. Даже переживая сложности, Ислам Каримов и Эмомали Рахмон смогли удержать ситуацию в своих странах. В Узбекистане были столкновения в 90-х годах, в Таджикистане полноценная гражданская война закончилась победой центрального правительства. В Киргизии существует политическая турбулентность, но она напоминает скорее украинский майдан или грузинские революции роз, поскольку идёт под риторикой за демократию, Евросоюз и так далее. В южных районах Казахстана есть исламистские группы, не связанные с «Талибаном». Талибы могут вмешаться во все эти процессы, но они понимают, что если начать «экспорт» исламской революции, то «крылатая демократия» может вернуться, при малейшей угрозе для себя талибов начнут бомбить и НАТО, и Россия. Поэтому, думаю, они будут тихонько строить свой эмират и стараться как-то взаимодействовать со всеми странами. В крайнем случае, они могут попробовать вмешаться в какой-нибудь периферийный конфликт за пределами Центральной Азии, наподобие конфликта правительства Мьянмы с народом рохинджа в 2016 году. Но и новый «Масудистан» на севере страны может сковать силы талибов так, что они никуда не пойдут.

— Вырастет или сократится наркотрафик из Афганистана?

— Наркотрафик — потому и незаконная вещь, что в цифрах её представить сложно. Вроде бы во времена американского присутствия он вырос по сравнению с временем первого правления талибов. Очевидно, что соседние страны начнут укреплять границы не столько против наркотрафика, сколько против взрывных устройств. Наши заставы в Таджикистане уже укрепляют. Можно предполагать, что талибы увеличат трафик, поскольку им нужны деньги, или сократят, чтобы выглядеть нормальными партнёрами в переговорах с внешним миром. Посмотрим, как у них сложится. Как талибы в своё время пришли и победили моджахедов, победивших правительство Наджибуллы, так может появиться и кто-нибудь ещё, кто свергнет талибов. Группировки на стыке религии и политики вообще появляются довольно быстро, начинаясь порой в ходе ссор лидеров одной группировки между собой.

— Какой тактики во всём происходящем надо, на ваш взгляд, придерживаться России?

— Внимательно следить за событиями и устанавливать с талибами насколько возможно понятные отношения. Российское посольство они не разгромили, ведут себя с дипломатами пока довольно прилично. При наличии каких-то угроз — реагировать усилением нашего присутствия в Таджикистане, тем более он входит в Организацию Договора о коллективной безопасности. Активно помогать каким-нибудь «Масудистанам» вряд ли стоит — они справятся сами, или пусть с бывшими союзниками работают американцы. Ну а талибы, по крайней мере, не смогут разместить на какой-нибудь бывшей американской базе ракету средней дальности, которая может полететь в сторону России. В конце концов, террористических группировок, не любящих Россию, и так много.