Новосибирск и Новосибирская область: свежие новости, объективный анализ, актуальные комментарии

Директор независимого книжного магазина Анна ЯКОВЛЕВА — о недетской литературе, читательской любви и миссии книги.

В книжном магазине «Перемен» можно купить кофе, уютно устроиться с книжкой на широком подоконнике и вдохнуть аромат мгновения. Это не совсем магазин — это клуб по интересам: люди здесь живут, читают, спорят, встречаются, придумывают проекты, организовывают фестивали. Сегодня наша гостья — директор этого необычного магазина, автор Telegram-канала «Монологи книготорговки» Анна Яковлева.

— Когда заходишь к вам, то сразу становится понятно, что создателям нравятся книги, которые они продают. Как родился книжный магазин «Перемен»?

— В этом и смысл всех независимых книжных магазинов — продавать только то, что нравится тебе. В 2013 году отец-основатель магазина Сергей Козяков вдруг понял, что все книжки для детей заказывает в интернете, а в городе ничего не может найти. И он начал заказывать книжки в издательствах и привозить их для себя и для своих друзей. Параллельным курсом шло развитие издательства «Миф» — и так Сергей не заметил, как у него вдруг появился книжный магазин. Через какое-то время я ушла из «Плиния Старшего» и присоединилась к нему, чтобы вместе делать хорошую книжную историю. И вот уже шесть лет мы привозим книги, которые выходят в независимых издательствах. Перед нами не стоит цель возить то, чего у других нет, но получается, что содержимое наших полок сильно отличается от больших книжных магазинов. Нам кажется, что сегодня именно в независимых книжных издательствах происходит самая интересная история российского книгоиздания.

— По-моему, вы первый в Новосибирске магазин, ориентированный на нестандартную детскую литературу: её авторы не поучают, а разговаривают. Как вы считаете, почему в этом сильно преуспели скандинавы?

— Фишка в том, что скандинавы очень структурно и с большим бюджетом вкладываются в свою узнаваемость во всём мире. Они много работают над тем, чтобы их книжки читали. У Дании, Норвегии и Швеции есть в России не только посольства, но и культурные центры. Мы очень любим шведов — у них специально обученные люди занимаются продвижением литературы в России. Они нам помогали на многих фестивалях. Шведы очень много вкладывают в переводчиков, потому что считают, что перевод должен быть качественный, а значит, дорогой. В общем, в этой кропотливой работе нет какой-то эмоциональной творческой стороны, только структура и усилия большого количества людей. То же самое делают французы — в нашем магазине много французской литературы. Отчасти это ещё и потому, что главред «Самоката» Ирина Балахонова — отчаянный франкофил. Хорошо представлена немецкая литература: спасибо Гёте-институту за качественные переводы. Сегодня вообще во всём мире большой всплеск детской литературы.

— С удивлением заметила, что сама стала читать детские книги. Почему взрослые начали впадать в детство?

— Авторы пишут классные тексты — вот их и читают. Это как быть двуязычным — ты можешь читать на английском и читаешь. К примеру, «Вафельное сердце» Марии Парр — это отличный текст и круто рассказанная история. Поэтому с момента открытия магазина и до сих пор мы продаём по одной её книжке в день. Другой вопрос: а что такое детская литература? что мы подразумеваем под этим термином? Я сейчас побуду в роли капитана очевидность, но Жюль Верн, Майн Рид и Александр Дюма не писали детскую литературу. Эти нежно любимые россиянами романы писались не для детей. Но какой-то культурный пласт в обществе съехал — и они вдруг стали детскими книгами. Кстати, меня очень пугают авторы, которые говорят: «я пишу для детей». Мне это кажется немного странным. Все те кайфовые авторы, которых я читаю, не заявляют о том, что они «конкретно для кого-то пишут». Они просто пишут, потому что у них зудит. Никто не ставит себе цель написать книгу про одноногого мальчика, потому что про него никто ещё не написал. Все эти искусственные истории быстро исчезают. Взрослые читают детские книги ещё по той причине, что за последние десять лет в России стало очень много детских книжных издательств, которые целенаправленно издают такие книжки. И сегодня совсем не обязательно рожать детей, чтобы читать детские книги.

— В своём интервью нашему изданию литературный критик Галина Юзефович сказала, что надо наконец-то понять тот факт, что книга должна приносить удовольствие.

— Я не очень согласна с этой мыслью. Она верная, но её можно по-разному трактовать. К примеру, если книжка читается трудно и не мягко стелет, то её можно отложить. У книги нет задачи сделать вам хорошо — как у любого культурного объекта. Иногда это способ проговорить какую-то проблему и обдумать её. И не всегда это бывает легко и просто. Я недавно добралась до «Текста» Дмитрия Глуховского и не скажу, что получила огромное удовольствие от общения с ним. Но всё дело в том, что если бы я не прочла этот роман, то не дошла бы до каких-то своих мыслей, которые сформировались, но лежали очень глубоко. Если отталкиваться от мысли, что книга только для удовольствия, то тогда и подкасты должны быть только об этом, и все статьи в СМИ, да и весь мир — для одного удовольствия.

— А какая миссия у книги?

— Книга, на мой взгляд, должна соединять людей. Это способ коммуникации и форма разговора между людьми. Поэтому мы не продаём в нашем магазине «Великие афоризмы великих людей» или «Всемирную историю рыбалки». Если мы не знаем, что за человек стоит за этой книгой, то мы, скорее всего, её не возьмём. Нам важно знать, кто стоял у истоков этой книги, чтобы понять, подходит ли она нам. Поэтому в нашей работе вышли на первый план издательства — они как маяки. Мы часто берём книги, которые выходят в Редакции Елены Шубиной. Или, к примеру, я эту книгу не читала, но вижу, что она вышла в Corpus, — значит, она меня может заинтересовать, потому что мы с этими ребятами на одной волне.

— Как складывается судьба вашего замечательного фестиваля «Другие книги»? По какому принципу вы придумываете темы и выбираете спикеров?

— В этом году «Другие книги» ушли в онлайн, но мы очень надеемся, что в конце апреля 2021-го мы сможем собраться по-настоящему. Хотя что-то загадывать в сегодняшней ситуации бессмысленно. Наши «Другие книги» отличаются от прочих фестивалей, наверное, тем, что мы танцуем в первую очередь от какой-то конкретной темы, от каких-то вопросов, на которые мы хотим получить ответы. Это фестиваль для себя, и все мероприятия в нём — только те, на которые мы сами бы пошли. То же с книгами и со спикерами — привозим только тех, кого хотим послушать сами. Очень хотим привезти к нам Аню Старобинец — это мечта любого книготорговца. Книготорговля — маленький мир, тусовка, где все друг друга знают. Поэтому с большинством наших будущих спикеров мы знакомимся на книжных ярмарках, во время автопати в книжных магазинах: разговариваешь с человеком — и вдруг раз, что-то ёкнуло, потянуло в его сторону. «Другие книги» живут уже шесть лет, и мне радостно, что всё больше людей разделяют наши вкусы и интересы. Главная сложность — это расходы, связанные с привозом экспертов. Привлечь спонсоров под это дело всегда сложно, потому что аудитория фестиваля узкая, а сам фестиваль как продукт не совсем понятен для них.

— Что вас удержало на плаву во время весенней самоизоляции?

— Самое главное, чему нас научил карантин, — горизонтальные связи работают лучше, чем вертикальные. В середине марта мы опубликовали пост с призывом купить у нас книг впрок перед тем, как всех закроют. И с огромным удивлением наблюдали, как наши постоянные и не очень покупатели приходили в магазин и спрашивали: «А что у вас тут можно купить, чтоб вы не закрылись?». Потом, когда все сели на карантин, мы поняли, что нам нужно постоянно присутствовать в онлайне. «С глаз долой — из сердца вон» — любой проект можно легко забыть. Мы перепрофилировали сайт другиекниги.рф в платформу для приёма заказов на «книги в мешке» и начали работать по-новому. И, конечно, мы понимали, что люди покупали книги не потому, что им в карантине было нечем заняться, а для того, чтобы поддержать нас. Это было так удивительно, приятно и тепло. Это даже уже не бизнес, а коммуникации по принципу «мы — вам».

— Вы обещали сделать себе татуировку Почтальона Мышки (персонаж канадской художницы Марианны Дюбюк), как только на «книги в мешке» придёт 500 заказов. Сделали?

— Рано ещё! Но мы вместе с магазином в этом направлении движемся.

Наталия ДМИТРИЕВА | Фото Валерия ПАНОВА