Новосибирск и Новосибирская область: свежие новости, объективный анализ, актуальные комментарии

Как составить свою родословную? Советы от педагога-психолога центра «Диалог» и члена Новосибирского историко-родословного общества Ирины СЫРОКВАШИНОЙ

Обычная пожелтевшая фотография, завалявшаяся в сарае бабушкиного дома швейная машинка, дедушкино удостоверение члена шахматного клуба… Это не просто старые вещи — это настоящие проводники в мир семейных тайн и легенд, которые только надо суметь правильно «разговорить». 

— Ирина Борисовна, с чего начались поиски у вас?

— Мои бабушки и дедушки, которые прожили очень долгую жизнь, были очень хорошими рассказчиками. Я слушала их с удовольствием, тем более что училась на истфаке, но, к сожалению, никак их не фиксировала. А вот моя младшая сестра Екатерина записывала в тетрадки всё, что слышала от них, начиная с десяти лет. Эти записи она сохраняла, начиная с 70-х годов, а когда началась «компьютерная эра», набрала тексты на компьютере, отсканировала фотографии и прислала мне. Теперь, когда я перечитываю эти записи, то понимаю, что всё это уже слышала, но если бы попыталась записать по памяти сейчас, то не вспомнила бы и десятой доли тех рассказов. А ведь такие устные рассказы, пусть даже ничем не подтверждённые, порой похожие на легенды, и есть самое интересное: через них отражаются личности наших предков — как они жили, что любили, как одевались, что ели. Поэтому самый первый совет — бежать к живым пожилым родственникам и подробно их расспрашивать обо всём с блокнотом или диктофоном в руках. Конечно, спрашивать не только по анкете: где и когда родились, где учились, работали, — а задавать конкретные живые вопросы о детстве, юности. Хорошо, если под руками есть фотографии или семейные реликвии, которые помогут пожилым людям вспомнить больше.

— А если рассказывать уже некому? Идти в архив?

— Пока ещё рано. Составляя родословную, надо идти от известного к неизвестному и от простого к сложному. Поэтому прежде всего нужна домашняя ревизия. Ищем и собираем все документы родственников, какие удастся найти. Паспорта, свидетельства о рождении, военные билеты, наградные документы, грамоты, даже членские билеты разных организаций. В советское время членство в каких-то объединениях — добровольное или не очень — было делом распространённым, эта информация может что-то сказать об увлечениях родственника — может быть, он любил туризм или увлекался шахматами. Даже квитанция о выписанной газете или журнале может рассказать и об увлечениях человека и об адресе, по которому он жил. Изучив свои архивы, надо проверить, что есть у близких родственников. Всё это надо прочитать, систематизировать — работа немного нудная, но необходимая. И на любые мероприятия, собирающие вместе ваших родственников, — свадьбы, дни рождения — приходите готовыми зафиксировать новую информацию. В любой момент внезапно там могут прозвучать такие интересные истории из жизни ваших предков, о которых вы больше нигде и никогда не услышите.

Порой такие поиски могут привести к неожиданным открытиям, которые могут поставить под сомнение или опровергнуть устные семейные легенды. Как-то раз моя сестра в документах нашла купчую на швейную машинку «Зингер», подписанную прадедом в 1913 году в Новониколаевске. Подпись гласила: «За себя и за нея неграмотную расписался Игнатий Балаба». А бабушка говорила, что её мама очень любила читать. Так была она грамотной или нет? Но прабабушка вполне могла овладеть грамотой и после революции.

— Другой вид документов — личные: письма, записки, дневники. Бабушка сохраняла письма нашего отца с фронта, они помогают представить портрет целого поколения, а не просто отдельного человека. Когда я работала в политехническом колледже, уроки мужества проводила именно по этим письмам. В письмах восемнадцатилетний отец — уже бывалый воин и в то же время совсем ещё мальчик, который просит родителей прислать ему любимую телогрейку и конфет. В армию он ушёл в 1940 году, а когда началась война, почти сразу попал в плен, на него пришло две похоронки. И только в 1945 году, когда Красная Армия взяла Кенигсберг, его освободили. Сразу же написал несколько строк домой, сообщив, что жив-здоров. А потом был штрафбат, где за день из 130 человек погибала сотня. Но отец вернулся домой — в 1946 году.

Интересны и письма бабушкиного брата. Он как-то ушёл на сплав по реке Белой на целый месяц и по дороге отправлял жене послания, описывая всё увиденное. Но в письмах были проставлены только даты, указания на год не было. Прошёл месяц, пока я смогла вычислить год, когда это плавание происходило. В одном из писем дедушка сетует, что сегодня воскресенье и почта не работает — надо задержаться, чтобы получить письмо из дома. Воскресенье в это число было в 1923 и 1935 годах. Вторая подсказка нашлась в другом письме, где упоминаются колхозные поля, которых в 1923 году быть ещё не могло. Если кому-то чтение чужих писем кажется зазорным делом — то на самом деле в этом нет ничего страшного, если авторов и адресатов давно нет на свете. А вот предавать огласке личные документы не всегда допустимо, и обращаться с ними нужно бережно и с чувством такта.

Среди вещественных источников самые распространённые — фотографии. Часто их хранят в ненадлежащем виде: в тесных конвертах, где сминаются углы, их дают играть детям или вклеивают в альбомы вместо того, чтобы вставлять в кармашки. А на оборотной стороне может быть важная информация: раньше, особенно до революции, люди всегда подписывали, кто на фото, и ставили дату. Поэтому такие альбомы по возможности надо привести в порядок. Если эту работу делать при детях, то и у них возникнет уважение к прошлому, а потом рука не поднимется выбросить этот альбом.

За многими фотографиями тоже прячутся тайны. У нас была фотография военных лет: мамина двоюродная сестра, учительница географии, муж которой погиб на фронте, и пятеро детей — четверо родных и племянница. Все дети на фото одеты очень красиво: новые кофточки, юбочки, штанишки. Я не задумывалась над тем, что это была за одежда, но как-то Екатерина встретилась с одной из постаревших героинь этого фото и узнала, что кофты шились из списанных географических карт. От карт отделялась тряпичная основа, она отбеливалась, промереживалась и шла на ткань для кофт и рубашек. А юбки и брюки шились из маек и ситцевых трусов ушедшего на фронт мужа. И когда ты смотришь на эту фотографию, зная её историю, то к ней сразу повышается интерес.

А ещё в нашем тогучинском доме сохранялось много вещей от деда-сапожника: обувь, колодки, инструменты. Хранить такие вещи, особенно в квартире, не всегда удобно. Поэтому прежде чем с ними расстаться, их тоже надо сфотографировать и приложить фотографии к домашнему архиву. Вещи лучше всего передать музеям, а не выбрасывать.

И ещё один совет: техника недолговечна, поэтому надо создавать несколько копий домашнего архива на разных носителях — флешках или жёстких дисках.

— Итак, дома всё изучено, родные опрошены — теперь в архив?

— К походу в архив тоже надо готовиться. Во-первых, выяснить, к какому региону относился в то время, которое вас интересует, населённый пункт, где жили ваши предки, — и обращаться, соответственно, в архив этого региона. Во-вторых, знать сословие ваших предков — это сузит границы поисков. Информацию о крестьянах надо искать в ревизских сказках, о военных — в архиве Минобороны, о священниках — в клировых ведомостях (это своего рода «трудовые книжки», в которых указывались места служения, передвижение, награды). Простую генеалогическую информацию (имена, возраст, состав семьи) можно почерпнуть из метрических книг, каждая из которых велась в трёх экземплярах, поэтому найти хотя бы один из них вполне реально. Но здесь надо знать ещё, как называлась церковь, в которой венчали, крестили и отпевали ваших предков. Даже в одном селе церквей могло быть несколько.

Что-то можно узнать и в интернете на специальных порталах, например, «Всероссийском генеалогическом древе». На форуме ВГД много практикующих генеалогов, они всегда дадут полезные советы по любому поиску.

— А что удалось вам узнать о происхождении вашей фамилии?

— По одной из веток мы проследили родословную до 12-го колена — Назария Кожевникова, жившего в 1640 году. По другим — до девятого-десятого. На самом деле, не столь важно, сколько поколений предков удастся найти. Гораздо интереснее узнать происхождение своей фамилии. Моя девичья фамилия Серебрякова, предки были родом из Кузнецка Пензенской губернии, и по этой линии мы дошли до 1720 года. Жившего тогда предка звали Макар, и он был государственным крестьянином. Как раз тогда эта категория крестьян получила право на фамилии, и дети Макара в разных документах зовутся то Макарычевыми, то Серебряковыми. Предка по этой линии в пятом поколении звали Ераст Серебряков, и поскольку в метрических записях он часто указывается как чей-то восприёмник на крестинах и поверенный на свадьбах, то он явно был человеком очень активным и уважаемым. Женился он на купеческой дочке Агафье Горновой и стал купцом третьей гильдии. Из архива Пензенской области нам прислали документ о том, что в Кузнецке пришёл в негодность мост через реку Труёв, и его надо чинить, а тот мост находится напротив дома Ераста Серебрякова. И мы поехали в Кузнецк, чтобы найти эти мост и дом. Оказалось, что в Кузнецке чуть ли не через каждые 500 метров есть мосты через Труёв. Решили уточнить в местном музее — и выяснилось, что у директора музея тоже фамилия Горнова, и она тоже интересуется своей родословной. Дом пошли искать вместе и в итоге нашли. А через пару лет в Кузнецке вышла книга, в которой говорилось о доме купцов Серебряковых, поставлявших хороший кожевенный товар.

Как видите, путешествие на родину предков может стать дополнительным источником интересных сведений о предках и необычных эмоций. Такое я пережила в городе Чердынь на Урале, где в храмах служили три поколения моих предков-священников. И в Кузнецке, где из всех дореволюционных церквей сохранилась только одна — та самая, в которой венчался прадед, крестили деда, его братьев и сестёр.

И, наконец, советую обращаться в музеи — там можно найти много полезной информации, которую вы получите бесплатно. Как-то раз мне помог технический музей Северского завода — на его сайт меня вывел поиск по фамилии «Владимир Кожевников». Казалось бы, что в заводском музее можно узнать о предке-священнике? Но когда-то в заводской школе он преподавал Закон Божий. В музее я увидела и ведомость с оценками учеников, где в списке учителей была фамилия Кожевникова, и фото, где он сидит среди учеников. А в музее лесного техникума в Тогучине, в котором когда-то преподавал мой дед, нашлось множество фотографий, где он то принимает экзамены, то высаживает дубки. В семейном архиве у нас как раз не хватало фотографий этого эпизода дедушкиной биографии.

История нашей страны, как мозаика, складывается из судеб отдельных людей. В истории отдельной семьи, как и в истории страны, есть и радостные, и трагические страницы. И, создавая летопись семьи, не нужно выбирать только красивые эпизоды, нужно отражать в ней всё — «и пламя, и пепел». 

Новосибирское историко-родословное общество проводит семинары о том, как найти свои корни, в библиотеке им. Бажова (Ленинский район) и в Музее города Новосибирска на встречах в музейной гостиной. Занятия в библиотеке бесплатные, проводятся с 28 октября по воскресеньям с 12:00. В музее — оплата за вход (60 рублей).

Адрес Центральной районной библиотеки им. П. П. Бажова: ул. Новогодняя, 11. Телефоны библиотеки: 346-51-14, 346-49-63, 346-51-27.

Адрес Музея города Новосибирска: ул. Обская, 4. Телефон 222-67-42.

Виталий СОЛОВОВ | Фото Валерия ПАНОВА