Новосибирск и Новосибирская область: свежие новости, объективный анализ, актуальные комментарии

Спасение и выхаживание диких животных в городских условиях: как юрист Яна РОЗМАН стала волонтёром.

В доме у Яны Розман лесные обитатели меняются постоянно — сейчас живут сокол-кобчик по имени Фобос, мохноногий сыч и длиннохвостая неясыть, а в уличных вольерах обитают ястреб, ворона и грач. Это не считая постоянных домашних питомцев — игуаны, крылана, питона и кур редких пород. Дом в частном секторе позволяет Яне заниматься любимым делом — не просто содержать животных, но ещё и спасать попавших в беду.

Ястреб в уличном вольере здоров и готовится к выпуску на свободу.

Яна Розман — волонтёр Центра реабилитации диких животных. Создан он на основе Центра реабилитации хищных птиц, действующего в Новосибирске почти 10 лет. Объединение волонтёров занимается помощью попавшим в беду животным — лесным, певчим, хищным и другим птицам, млекопитающим, экзотическим животным. Подопечные содержатся в частных помещениях, принадлежащих волонтёрам, поэтому экскурсии не устраиваются. Познакомиться с работой центра, волонтёрами и их подопечными можно на городских мероприятиях — к примеру, недавно волонтёры Центра реабилитации диких животных приняли участие в Экологическом форуме на площадке ГПНТБ. Для журналистов «Ведомостей» сделали исключение и разрешили поснимать подопечных Яны Розман на её территории.

Когда мы вошли в дом на окраине Новосибирска, сокол Фобос сидел в прихожей и нисколько не был взволнован нашим появлением. Он попал к волонтёрам поздней осенью в тяжелейшем состоянии, практически «трупиком» — с закрытой черепно-мозговой травмой, истощённым, с паразитами.

— Через Новосибирскую область пролегают миграционные пути, и часто птицы бьются, попадают в какие-то неприятности либо выбиваются из сил. Фобос уже практически здоров, у нас хорошие ветеринары, они расписали ему терапию, и мы выходили его. Кобчик для нашего региона — пролётная птица. Они здесь не водятся. Поздней весной мы отправим его с орнитологами в Астраханскую область, где есть заказник с таким видом птиц, — рассказывает Яна Розман. — Мы занимаемся спасением диких животных, попавших в беду из-за человека или расширяющейся территории города, — совушками, ястребами, соколами, бельчатами, зайчатами, ежатами, детёнышами ласки. Для лесных малышей сейчас не сезон — эта история начнётся с наступлением тепла. Скажем, вздумалось собаке поиграть с ежом — в ветклинику, как правило, привозят собаку с торчащими из пасти иголками и покусанного ёжа. Если к нам поступает дикарь, мы его осматриваем, если нужна срочная помощь, оказываем её, но лечим с помощью ветеринаров, сотрудничаем с ветеринарными клиниками «Пульс» и «Артемида+». Там и рентген, операции, если нужно, и назначения по лечению и терапии. Сами мы на коленке зайчикам ножки не пришиваем.

Сокол-кобчик Фобос уже выздоравливает.

Единственный минус содержания дикой птицы в доме — её нельзя сажать на привязь или в клетку. Даже в маленьком вольере птица, по словам Яны, будет биться, к тому же это плохо скажется на её дыхательной системе. Поэтому мелкий сокол Фобос свободно передвигается по квартире и, конечно, оставляет следы своего присутствия. Спасаясь от помёта, хозяева накрыли поверхности мебели и дивана, а в определённых местах (к примеру, на вешалке с верхней одеждой) разложили старые соломенные шляпы, которые, похоже, очень нравятся кобчику. Фобос — птица дневная. А вот для некоторых приходится искусственно создавать ночь — мохноногому сычу и длиннохвостой неясыти. — Наши подопечные дикари завершают лечение. У сыча был перелом ключицы — такие переломы неоперабельны, но косточки сами хорошо срастаются. Ключица уже срослась, и скоро мы переселим сыча в уличный вольер, где он сможет набрать мышечную массу. Питаются все животные, как полагается, — мыши, крысы и прочие потребности рациона, — продолжает Яна.

Мохноногий сыч удивлён большому глазу фотографа.

Длиннохвостая неясыть вздрагивает от щелчков фотоаппарата и бьётся крыльями, демонстрируя истерику, но уже секунды спустя как ни в чём не бывало замирает с отсутствующим взглядом, снова проваливаясь в сон. Увидев сову в городе, не спешите её изловить, лучше сразу позвоните в Центр реабилитации диких животных (ЦРДЖ) г. Новосибирска, сообщите о находке и опишите условия, в которых находится птица. Волонтёры подскажут, как лучше поступить, опыт у них большой.

Как-то был случай: девушка с парнем привезли раненного коршуна с зажатой в когтях куриной ногой. Принимая у них раненую птицу, Яна поинтересовалась подробностями: «Как это произошло?» Оказалось, коршун повадился прилетать на их участок и доедать за собакой, а в тот роковой день решил, что сам круче собаки, и полез за едой первым. Пёс такого нахальства стерпеть не смог, погнал коршуна, тот разбил окно и влетел в дом.

Длиннохвостая неясыть повисла на потолке своей клетки.

— Его так и привезли к нам — с черепно-мозговой травмой, опешившего, но с добычей, — рассказывает историю Яна. — Таких случаев, когда птицы прибиты собаками или кошками к земле и ранены, немало. Много птиц поступает к нам во время перелётов. В осенний пролёт — это молодняк, который ещё не знает ни цивилизации, ни человека. Поступают к нам и зимородки, и поползни, был как-то и фламинго, а два года назад — кудрявый пеликан. Дули сильные ветра, и молодь отбилась от взрослой стаи — одна птица упала под Кемерово, ещё несколько — под Барнаулом. Сначала кемеровские волонтёры с пеликаном повозились, потом мы два дня. А потом мы отправили его в Барнаул, вся эта стая зимовала в местном Центре реабилитации. Все центры дружат между собой. Мы общаемся с московским, питерским центрами, волонтёрами из Воронежа и Казани. Каждый год собираемся, делимся информацией и опытом.

В рационе игуаны в основном фрукты. Мустафа живёт в большом террариуме и нередко запросто гуляет по дому. 

В большом террариуме игуана Муся (Мустафа) греется под солнцем и кажется неживой. Выпускать её сейчас опасно по причине сезонного гона. На самом деле игуана, по словам Яны, очень напоминает кошку: Мустафа гуляет сама по себе и ластиться приходить исключительно по собственной воле, когда ей этого хочется, а ещё питается как в раю — экзотическими фруктами, к примеру, переспевшим манго.

Яна Розман животными занимается с детства, она террариумист с большим стажем. Распродать коллекцию пришлось в связи с переездом в Новосибирск и рождением ребёнка. Но когда друзья по увлечению предложили питона региуса, или королевского питона, устоять не смогла.

Крылан — любимчик семьи. Этих представителей рукокрылых ещё называют летучими лисицами или летучими собаками. Всё, что грозит когтями и зубами, в руки берёт обычно муж Яны — Александр. 

— Я с детства люблю животных. Сначала, как у всех, были кошка и собака, а когда в осознанном возрасте стала жить одна, завела несколько видов змей, рептилий, были и рыбы, аксолотли и тритоны, а ещё хорёк. Легче сказать, кого не было, — смеётся Яна. — Когда родилась дочь, я поняла, что за большим количеством рептилий следить не смогу, а заняться чем-то хочется. Узнала о Центре реабилитации диких животных, пришла волонтёром, рассказала о своём большом опыте общения с экзотическими животными и призналась, что с птицами не работала вовсе, но быстро учусь, никого и ничего не боюсь и не брезгливая. Муж отнёсся спокойно, мы с ним бывшие страйкболисты, поэтому он готов ко всему. Если я завтра приведу слона — и это, наверное, примет, спросит только: не замёрзнет ли он… Как-то мы выхаживали сбитую косулю, хорошо, что во дворе есть вольеры, а когда поставили её на ноги, передали в приют лошадей в Кудряшах.

В домашних условиях содержатся только те животные, кому нужен особый уход. Выздоравливающих переводят в небольшие уличные вольеры за домом. Идём к ним по сугробам выпавшего за ночь снега — хозяева расчистить дорожки ещё не успели. Ястреб, крыло которого после перелома уже зажило, напряжённо наблюдает за нами из дальнего угла вольера, на лапках у него опутенки — амуниция сделана для его безопасности, чтобы до времени не улетел. Учиться дичанию, отвыканию от человека он будет в специальном стационаре центра на окраине Академгородка. Небольшой участок выделила дружественная организация, несколько вольеров скрыты от людских глаз. Волонтёры готовят птиц к выпуску, чтобы они могли восстановить лётные навыки, а ещё вспомнить, как жить в природе самостоятельно и охотиться. Место выпуска волонтёры согласовывают с орнитологами и бёрдвотчерами и только затем отпускают питомца.

Ворона-воспитатель.

В соседней вольере ссорятся грач и ворона — услышали голос Яны и выясняют отношения: кто окажется первым у кормушки. У вороны нет хвоста, из-за перенесённого в детстве рахита лапки скрючены и оперенье не в лучшем состоянии. Не сможет летать и грач из-за неправильно сросшегося когда-то перелома.

— Мне их такими принесли, оба дикие, к рукам я их не приучаю. Когда после летних ураганов люди пачками несут воронят, сорочат и грачат, эти птицы помогают нам воспитывать молодняк. Мы малышей докармливаем, а когда они начинают кушать сами и пробовать свои силы в полёте, подселяем в вольер к диким инвалидам — грачу и вороне. Наши няньки помогают молодняку социализироваться со своим видом, а потом можно подросших выпускать в природу, — поясняет Яна роль своих помощников.

Центру реабилитации диких животных требуются разные приспособления и оборудование, но главное — средства на лечение и восстановление. А поскольку ЦРДЖ города Новосибирска — общественная организация, живёт она yf пожертвования и сборы. Больше узнать о работе центра можно на странице во ВКонтакте, там же в блоке «Наши мероприятия» размещается информация о готовящихся событиях.

— Был большой перерыв во встречах, почти год. Люди соскучились по центру и нашим мероприятиям, поэтому на Экологическом форуме в ГПНТБ в конце февраля было много посетителей. Почему люди нас любят? Потому что мы не просим: вышли мама сто рублей на покупку кораблей… У нас только целевые расходы, — поясняет Яна. — Когда спрашивают, чем нам помочь, мы всегда говорим о конкретных вещах. Недавно мужчина привёз нам пелёнки — 20 упаковок, они нам действительно очень нужны. Когда требуется какая-то срочная операция, мы делаем её из отложенных средств, а потом рассказываем людям об этом подопечном и как проходит его реабилитация.

Яна Розман с домашним питомцем — королевским питоном.

Всего в центре сейчас больше 15 волонтёров в возрасте 18+. У каждого своя роль: кто-то может принять сигнал бедствия и перехватить больное животное, чтобы затем передавать по цепочке; кто-то может возить по ветеринарам; кто-то берёт под опеку и выхаживает в домашних условиях. Чтобы стать волонтёром, необязательно быть биологом, достаточно захотеть помогать. Сами врачи клиник нередко берут прооперированных животных на домашний стационар. Наша героиня Яна Розман — юрист по образованию, ушла во фриланс, воспитывает шестилетнюю дочь и занимается рукоделием — плетёт ловцы снов, вплетая в них обронённые перья спасённых птиц и птиц из жарких стран.

Марина ШАБАНОВА | Фото Валерия ПАНОВА