Новосибирск и Новосибирская область: свежие новости, объективный анализ, актуальные комментарии

Что такое сталкинг и как уберечь себя в современном мире от преследования?

Сталкинг — это навязчивая форма домогательства, выражающаяся в преследовании «объекта внимания», когда человек ходит за вами по пятам, пишет в мессенджеры, оставляет свои «метки» на ваших страницах в соцсетях, звонит, надоедает и вытягивает жизненные силы. В обществе принято думать, что сталкеры — это безответно влюблённые, а значит, обиженные мужчины. Но это, мягко говоря, не совсем так — сталкером может стать, к примеру, и HR-специалист, который по заданию компании пытается завербовать на работу редкого профи.

В Новосибирске гендерные истории преследования редко попадают в публичное пространство: наши женщины, как правило, долготерпеливы и предпочитают тихо молчать, а не громко говорить. И если уж такая история обрела голос — значит, молчать больше нет сил. Как это было с Валерией Сухановой, которая опубликовала в сети пронзительную историю о том, как её преследовал бывший безответно влюблённый коллега, а затем в припадке праведного гнева подкараулил девушку, вылил ей на голову ведро своей мочи и снял весь этот ужас на камеру, обещая ославить на весь интернет. До этой кульминации он писал ей длинные письма, оскорблял в мессенджерах, грозился убить кота и навредить её друзьям — действовал по классической схеме «отвергнутого». Психологи, как правило, связывают явление сталкинга с позицией «психической нестабильности» преследователя, но у социальных психологов, изучающих закономерности людского поведения, есть своё мнение на этот счёт. Не снимая ответственности с самого сталкера, они говорят о том, что в нашем обществе есть системные явления, которые отчасти поощряют в мужчинах такое поведение. Самый главный интроект, который впитали несколько мужских поколений с детства, — это миф о том, что настоящий мужчина должен бороться за свою возлюбленную (мол, женщины иногда не понимают своего счастья, а значит, его нужно причинить). Целый пласт в литературе и киноиндустрии рассказывает нам о том, как мужчина добивался любви женщины, хотя как адекватный человек он должен уметь слышать слово «нет».

— Дело в том, что в патриархальном обществе женское «нет» никогда никто не слышал и не брал в расчёт, — рассказывает консультант психологического портала b17.ru Елена Дашкова. — Женское «нет» мужчины в основном трактуют как «давай потом», «может быть», «я ещё не решила», «будь настоящим мужиком, прояви настойчивость». Помните, как в знаменитой песне из советских «Трёх мушкетёров»: «Я не сказала “да”, синьор» — «Вы не сказали “нет”». А если мужчина воспитан в такой парадигме, что ему остаётся? Быть мужиком и доказывать своё геройство. Для девушек такие герои — опасные преследователи, но в своих глазах они рыцари без страха и упрёка.

Несколько недель назад ко мне обратились с просьбой помочь найти в Новосибирске женское сообщество, которое помогает жертвам сталкинга. История — классика жанра: настойчивый ухажёр из серии «я мужик, что ж ты счастья своего не понимаешь?», преследование в социальных сетях, долгие провожания после работы, злые оскорбления, когда молодая женщина твёрдо сказала «нет». Вишенкой на торте был тот факт, что сталкер работал в структуре мэрии, был наделён какими-то полномочиями и чувствовал себя хозяином положения. Я, конечно, посоветовала обратиться с заявлением в полицию: в российском Уголовном кодексе нет отдельной статьи за сталкинг, но с точки зрения законодательства РФ — это совокупность правонарушений. Если даже преследователя привлекут по административной статье за мелкое хулиганство, один этот факт уже охладит его пыл.

— Сталкинг — очень красивое слово, хотя по факту — это насилие, — уверена консультант Юлия Рогалёва. — А естественная реакция на насилие — вина и стыд. Именно эти чувства заставляют женщину скрывать то, что с ней происходит, чтобы не получить оценки общества «сама виновата, не надо было глазки строить». Но главное оружие в борьбе с преследователем — это публичная огласка. Благоприятная почва для преследователя — тайна, стыд и молчание. Не надо ничего бояться, надо писать открытый пост в социальных сетях с упоминанием его имени и фамилии. Нужно рассказать о ситуации своим друзьям, семье, родным людям. Если у вас дети подросткового возраста, тем более, расскажите им, прежде чем преследователь начнёт вас шантажировать ими.

Эксперты советуют называть вещи своими именами. Не надо вот этого — «он так меня любит, бедненький». Если вы не хотите общаться с человеком, а он настаивает — это насилие и разрушение вашей личной неприкосновенности. И он не «последний пылкий влюблённый», а преследователь и насильник, желающий не счастья вам, а тотального контроля над вами. Нормальные человеческие отношения всегда строятся на принципе добровольности, когда оба участника процесса открыто говорят о своих потребностях, уважают и любят друг друга. У меня, кстати, тоже был опыт сталкинга в одной из редакций, где я работала в 2010–2014 годах: начинался он с букетов роз на рабочем столе, потом были «поджидания» в конце рабочего дня, письма в соцсетях, агрессия и напор. Не знаю, что бы я делала дальше в этой ситуации, но очень вовремя уехала обратно в Новосибирск.

Социологи считают, что сталкинг стар, как этот мир, но наша жизнь в виртуальном пространстве вытащила его наружу. И сеть, конечно, играет во всём этом двойную роль: с одной стороны, защищает доспехами публичности, с другой — делает уязвимыми, особенно когда мы выкладываем в сосцети каждый свой шаг. Но самое интересное исследование в области сталкинга сделали эксперты ресурса hh.ru, которые рассказали, как превращаются в сталкеров директора компании и HR-рекрутёры, нарушающие в погоне за ценным сотрудником личные границы потенциальных соискателей. «Когда рекрутёру ставят задачу найти редкого специалиста, он может незаметно для себя превратиться в сталкера: просматривать социальные сети, звонить в компанию, где сотрудник работает или работал, под разными предлогами и даже искать родственников, через которых можно связаться с желанным кандидатом, — пишет в исследовании специалист по подбору и адаптации персонала в hh.ru Арина Столярова. — Думаю, что с этической и юридической стороны это ненормально, но это зачастую вынужденное поведение. Если рекрутёр не может закрыть вакансию, он испытывает давление со стороны руководства и лишается части заработной платы».

По мнению Арины Столяровой, всё чаще в России объектами такой «охоты» становятся IТ-специалисты, которые сегодня на вес золота. Компании даже обзавелись специальными HR-специалистами, рассылающими по сотне «холодных писем» в день с помощью поисковых серверов, — у многих «жертв» складывается ощущение, что их натурально преследуют.