Новосибирск и Новосибирская область: свежие новости, объективный анализ, актуальные комментарии

Министр труда и социального развития Новосибирской области Елена БАХАРЕВА — о гуманизме, рынке труда и свободном времени.

— Елена Викторовна, как вы могли бы охарактеризовать ситуацию на рынке труда региона? В каких профессиональных сферах сегодня остро не хватает специалистов? И почему люди не торопятся занять эти вакантные места?

— Ситуация на рынке труда — стабильная, и это позитивный показатель, говорящий о том, что разбалансировка, которой мы опасались, не случилась. Да, у нас сохраняется факт того, что число вакансий в два раза превышает количество безработных, которые обращаются в службу занятости, и на это есть объективные причины. Вакансии, которые необходимо заполнить, связаны со здравоохранением, образованием, бухгалтерским учётом и IT. К сожалению, люди, которые приходят в службу занятости, такими профессиональными компетенциями не обладают. Плюс у нас есть серьёзная нужда в высококвалифицированных рабочих, к примеру, на том же Чкаловском заводе сложился исторический дефицит в таких кадрах. Поэтому когда мы приходим на предприятия, которые испытывают временные трудности в производственном цикле, и говорим: «А давайте мы на это время займём чем-нибудь ваших рабочих», руководители нам отвечают: «Не трогайте наших высококвалифицированных работников — мы их сами сохраним!».

— Получается, что работодатели боятся, что новые знания вынудят сотрудников от них уйти?

— И это нормальное отношение к своим работникам, которых они берегут. Именно по этой причине у нас слабо востребованы федеральные средства дополнительной поддержки занятости населения — в этом году мы получили 600 миллионов рублей на эти цели. Есть и ещё одна причина того, что мы слабо «делаем кассу»: промышленность региона продолжает развиваться, несмотря на все санкционные сложности, у людей есть работа.

— Как вы считаете, общество становится гуманнее?

— Безусловно. В качестве примера расскажу историю: в 90-х годах в черте города начали создавать учреждения для лиц с ограниченными возможностями здоровья, в том числе и для детей. И местные жители были против: нам неприятно на них смотреть! Но сегодня для нас становится нормой жить общим социумом с такими людьми. Я никогда не говорю «ребёнок-инвалид» — это как точку поставить. Он такой же, как и мы, просто не может делать какие-то вещи, как здоровый человек. Но он же не утратил от этого своей человеческой сути? А сейчас на улице Серебренниковской открылось кафе, где обслуживают посетителей люди с ограниченными возможностями, — наконец-то мы к этому пришли. И это совершенно новая ступень развития для общества.

— Почему всё большую популярность приобретают школы «родственного ухода», где людей учат ухаживать за своими лежащими пожилыми родственниками?

— Когда мы формируем новую систему обслуживания пожилых людей, по сути, мы её формируем для себя с учётом того, что через какое-то время мы тоже станем старше и нам тоже будет необходима дополнительная поддержка. И очень ошибаются те, кто считает, что такая помощь им не потребуется: мол, деменция меня не коснётся. Разные ситуации могут случиться в жизни. А сегодня пожилые люди совсем другие. Это не те 55-летние бабушки, которые уходили на пенсию, когда я была ребёнком. Сегодня для многих 55 лет — это начало новой жизни во всех отношениях. Отодвигаются границы возраста, меняются запросы и потребности, и мы должны менять всю систему. Я уверена, что человек должен стареть дома. Да, у нас созданы комфортные условия в стационарах, и мы делаем всё, чтобы качество пребывания в них улучшалось, но старость нуждается в привычной домашней обстановке: для пожилого человека казённые стены — всегда большой стресс. Для этого мы и расширяем сеть школ «родственного ухода», чтобы люди учились ухаживать за своими пожилыми родственниками, сохраняя своё физиологическое и психологическое здоровье.

— Как проходит социальная адаптация людей, прибывших в Новосибирскую область с территорий ДНР и ЛНР?

— Несмотря на то что у нас нет централизованных заездов в эту волну, много людей принимают самостоятельное решение ехать в Новосибирскую область. Я спрашивала их: «Почему выбираете именно наш регион?» и получала ответ, что здесь есть работа и помощь. Несомненно, сказывался и положительный опыт тех жителей ЛНР и ДНР, которые приехали к нам в 2014 году и уже адаптировались — получили гражданство, устроились на работу, наладили быт. Сегодня на территории региона живут 515 человек с этих территорий — большинство из них проживают у родственников или знакомых, но 56 человек находятся в пунктах временного размещения. Мы стараемся, чтобы людям в них было комфортно и чтобы в шаговой доступности были школы, детские сады и поликлиники.

— Какое у них, на ваш взгляд, психологическое состояние?

— Я проехала по всем пунктам временного размещения, встретилась с людьми и поняла, что они верят и надеются, что смогут у нас восстановить свою жизнь. Они все, конечно, разные — и по возрасту, и по профессиям. Есть люди, которые не рассматривают варианты вернуться домой, потому что возвращаться им некуда, поэтому однозначно они останутся у нас. Много семей с детьми — группу ребятишек по желанию родителей отправили в загородные лагеря. А что касается психологического состояния — должно пройти время, чтобы успокоиться, прийти в себя и настроиться на дальнейшую жизнь. Хочу сказать, что люди готовы к общению, и у них есть все шансы максимально быстро войти в привычное русло, а мы им в этом поможем.