13.08.18

Левша и его микромир

13 августа — Международный день левши. Владимира АНИСКИНА называют «новосибирским левшой». Он мастер микроминиатюры, чьи работы входят в Книгу рекордов Гиннесса.

Владимир Анискин родился в 1973 году в Новосибирске. Окончил с отличием Новосибирский государственный технический университет. Искусством микроминиатюры начал заниматься в 25 лет. В его коллекции есть такие классические работы жанра, как подкованная блоха, караван верблюдов в игольном ушке и надписи на рисовом зёрнышке. С 1999 года Владимир Михайлович работает в Институте теоретической и прикладной механики СО РАН. Его научная деятельность в основном ориентирована на разработку, создание и применение микродатчиков для аэродинамических исследований.

Владимир Анискин, «Караван верблюдов в игольном ушке».

— Владимир, расскажите, как вы решили заняться созданием микроминиатюр?

 

— После окончания школы я поступил в Новосибирский государственный технический университет на факультет летательных аппаратов. Когда уже учился на последнем курсе университета, у меня возникли сомнения, идти дальше в науку или нет. Вообще, я всегда хотел зарабатывать себе на жизнь своими руками. Так, я рассматривал две области, где я мог бы приложить свои руки: строительство и ювелирное искусство.

Однажды я пошёл в библиотеку своего университета в поисках литературы по пайке металлов, но мне на глаза попалась книжка «Тайна невидимых шедевров». Я подумал, что слово «шедевры» может относиться к ювелирке, а эпитет «невидимые» подчеркивать их особую тонкость. Я взял эту книжку, прочёл её, и это оказался сборник рассказов про мастеров-микроминиатюристов Советского Союза. Я был впечатлён теми работами, о которых там шла речь. Тогда у меня и возникло огромное желание попробовать сделать самому что-то в этом ключе.

Про микроскопы я тогда ничего не знал. Я думал, что стоит мне найти микроскоп, который имеет большое увеличение, и я сразу всё увижу и всё сделаю. Но на самом деле это оказалось не так, потому что помимо увеличения там есть еще и другие параметры: поле обзора, глубина резкости, фокусное расстояние и прочие. Но на тот момент мне удалось достать лишь одноглазый детский микроскоп. И первые мои работы были сделаны именно под ним. Это была надпись «С Новым годом», сделанная в две строчки на рисовом зёрнышке, который я впоследствии подарил своей матушке. Кстати, этот детский микроскоп ещё и переворачивал изображение: мне пришлось приловчиться писать буковки вверх ногами и справа налево, чтобы визуально они воспринимались привычным образом.

Потом, где-то через полгода, мне удалось достать хороший бинокулярный микроскоп, который изображение уже не переворачивал, а потому мне пришлось целых три дня потратить на то, чтобы снова переучиться писать.

 

— Вы работаете в Институте теоретической и прикладной механики СО РАН и параллельно занимаетесь созданием микроминиатюр. А создание микроминиатюр — это же такая кропотливая работа, на которую уходит много времени… Как вам удаётся совмещать?

 

— Встаёшь пораньше, ложишься попозже. И не тратишь времени зря. А на самом деле, моя научная деятельность — вернее режим работы в институте — позволяет заниматься микроминиатюрой, потому что нет обязательства быть строго в 9:00 на работе и уходить ровно в 18:00. И я пользуюсь этим. То есть я встаю утром, начинаю заниматься микроминиатюрой. Если у меня работа пошла, то я работаю часов до 12:00, потом пообедал и пошёл уже на основную работу. Если мне нужно уйти пораньше, чтобы сесть за микроскоп, то я тоже просто ухожу и ни у кого не спрашиваю, не отпрашиваюсь. Это научная специфика, она позволяет мне совмещать.

 

— А сколько в среднем уходит времени на создание одной микроминиатюры?

 

— От недели до полугода. Это время только изготовления микроминиатюры. А вот поиск технологии может занимать несколько лет. Так было у меня с «розой в волосе»: три года ушло на поиск нужной технологии, на решение вопросов, как просверлить волос, чем его просверлить, как отполировать, из чего делать розу. Но решение всех этих вопросов — это творческая задача, которая доставляет большую радость, когда занимаешься этим.

 

Владимир Анискин, «Роза в волосе». 

— Если не секрет, а чей был тот волос?

 

— Конский, из гривы белого коня. Я использую конский волос, потому что он у основания круглый в сечении, дальше он становится плоским. А человеческий волос, как правило, всегда приплюснутый и у основания овальный. Также конский волос больше человеческого.

 

— А какие ещё материалы вы используете в своей работе?

 

— Какого-то основного материала нет. Часто используется краска, золото. Краска — удобная, золото — благородное, хорошо и красиво смотрится. Не связываюсь с серебром, потому что оно со временем окисляется. Порой пылинки использую — они разноцветные бывают, различного размера, можно подобрать подходящую.

 Владимир Анискин, «Композиция на срезе виноградной косточки».

— Получается ли на создании микроминиатюр зарабатывать?

 

— Получается. Но не за счёт их продажи, а за счёт того, что у меня есть выставки, которые ездят по стране: люди приходят на выставку, платят деньги, набирается некоторая сумма, и я получаю определённый процент от этой суммы. Но этот заработок нестабильный, зависит от города, времени года и ряда других параметров. Сейчас по стране ездят две таких выставки с моими работами, одна из них копеечку приносит.

 

— А в Новосибирске ваши работы можно увидеть?

 

— В Новосибирске у меня выставка откроется в начале сентября в Художественном музее. Точная дата ещё обсуждается, но ориентировочно это будет 5 сентября. Выставка будет работать достаточно продолжительное время. Мы подписали договор на полгода с дальнейшей пролонгацией. Поэтому я надеюсь встать на несколько лет. Там будет представлено примерно 35 моих работ. Со временем количество, конечно, будет увеличиваться.

 

— Вы занимаетесь микроминиатюрами уже 20 лет. Сколько микрошедевров вы за это время создали?

 

— Более 200. Точнее не могу сказать.

 

— А какие из них ваши любимые?

 

— Любимые — это те, на изготовление которых ушло много времени, много душевных сил. Это, конечно, «Роза в волосе». Также мне очень нравятся мультипликационные герои — их приятно делать и выглядят они хорошо. Это Винни Пух, Чебурашка с Геной, Буратино. Также мне нравится работать над орденами.

 

Владимир Анискин, «Винни Пух и его друзья».

— Сейчас над чем-то работаете?

 

— Да, я постоянно работаю. Но я заметил такую закономерность: если ляпнешь языком, то потом очень сложно работа идёт. Поэтому я стараюсь не распространяться о том, над чем я работаю.

 

— Хорошо, тогда скажите, какая была последняя работа?

 

— Последние мои работы были посвящены чемпионату мира по футболу. Мне удалось сделать эмблему на рисовом зёрнышке, Забиваку — на маковом, и Кубок Фифа — на маковом. Удалось также на маковом зёрнышке сделать слоника.

 

— Как к вам приходят идеи? Почему, например, захотелось сделать слоника?

 

— Животные, цветы, вообще окружающий мир издревле были предметами для отображения у художников. Мне они тоже нравятся. У меня даже была идея сделать зоопарк на маковом зёрнышке. Но сначала решил просто серию животных сделать. Со слоника начал, потом жирафа хочу сделать, а потом, может, всё умещу на маковом зёрнышке.

 

— А у вас есть подмастерье и своя мастерская?

 

— Нет, мне никто не помогает. Я имею в виду изготовление и оформление. Помогают мне только с оптикой, так как её достать порой бывает очень сложно. А моя мастерская — это просто мой стол дома.

 

— Не могу не спросить: вот вас называют «новосибирским левшой». Скажите, а вы на самом деле левша или правша?

 

— Я правша.

Владимир Анискин, «Королёв».

 Дарья КОСТИЦЫНА | Фото предоставлены Владимиром АНИСКИНЫМ

back

Новости  [Архив новостей]

x

Сообщите вашу новость:


up
Яндекс.Метрика