Новосибирск и Новосибирская область: свежие новости, объективный анализ, актуальные комментарии

Почему многие лекарства не лечат, а импортозамещение в фармацевтике чревато катастрофой?

Сегодня собеседник «Ведомостей» — депутат Законодательного собрания Олег КОЧЕРГА, один из руководителей успешной фармацевтической компании, имеет большой опыт в построении бизнеса и хорошо знает особенности рынка, на котором работает.

— Олег Иванович, вы представляете в Законодательном собрании Краснообск — территорию, которая, как предполагается, должна войти в программу «Академгородок 2.0».

— Да. Все сейчас ждут эту программу. Однако как бы нам за всеми этими словами и надеждами суть дела не упустить. Академики уже критиковали ряд проектов. Нужны совершенно новые технологии. А то мы сейчас просто деньги потратим на морально устаревшее оборудование. Был разговор об этом с губернатором, он сказал, что тема в сфере внимания, идут консультации с ведущими специалистами, никакой самостийности не будет — всё под жёстким контролем центра. Пообещал, что ни копейки не будет потрачено неправильно.

— Ваше предприятие «Фарм-Про» уже 25 лет успешно работает на рынке. А у вас нет планов войти в эту программу с какими-нибудь разработками?

— Мы коммерческое предприятие, раз четверть века живы, значит, правильно выбрали вектор. Мы не просим денег из бюджета, не работаем с ним, не получаем ни льготы, ни субсидии. Ни копейки не просим, и, даст бог, не будем. Потому что, как бывает, — возьмёшь на копейку, а должен будешь уже на пять.

— Как специалист по фармацевтической отрасли можете сказать, почему сейчас очень много претензий к качеству лекарств?

— Это проблему я хорошо знаю. Она глобальная и может быть решена только политическим способом. Экономика падает, доходы населения снижаются уже пять лет подряд. В силу этих обстоятельств потребитель хочет качественную таблетку, чтобы она работала и при этом стоила два рубля. Это в принципе невозможно. Не может «Мерседес» стоить как «Жигули», и наоборот. Поэтому волей-неволей производители идут на поводу у потребителя, пытаются минимизировать издержки, сделать таблетку максимально доступной для населения. Соответственно, страдает качество, эффективность этой таблетки. И возникает реакция: мы лекарства пьём, а голова как болела, так и болит. Я утрирую немного, но смысл такой. И пока не вырастет покупательский спрос, пока население не сможет покупать нормальные лекарства, так и будет. Это проблема бедного рынка.

— Помните, была идея отказаться от ввоза лекарств и даже субстанций из-за рубежа, а делать всё самим.

— Это утопия. Этого не может вообще никто в мире. Если бы мы на это пошли, завтра бы у нас появились все те болезни, от которых мы благополучно избавились — от холеры до тифа. Потому что у нас нет ничего для такого мощного рывка, для того, чтобы самим всё заместить. Ни научных кадров, ни институтов. Как бы мы там не хвалились, по факту, для рынка в 146 миллионов населения у нас ничего нет. И завтра все забытые болячки просто вспыхнули бы, и эпидемиологический порог зашкалил бы немыслимо. Посмотрите, какая проблема со СПИДом в Новосибирске! И все об этом молчат, хотя кричать надо. Он же не только половым путём может передаться — вы придёте маникюр делать, зуб лечить, подстригаться. И выйдете инфицированным. Разве мы готовы сами с этим бороться? У нас ничего нет, ни одной таблетки реально действующей. Все лекарства импортные, очень дорогие. Там курс от миллиона рублей. Так что никакого замещения, боже упаси. Не получится отложенного эффекта — он наступит на следующий же день.

— Вы сказали, что для того, чтобы наладить ситуацию с лекарствами, нужно политическое решение. А каким оно должно быть?

— Нужно поддерживать производителей преференциями, дотациями. Если ты сам производишь, значит, тебя должны как-то стимулировать — сокращать налоги, растягивать их, давать возможность развиваться. Потому что развитие — это опять же деньги. Есть они — будете развиваться, а если нет, то как? А рынок вас поддержать не может. Если бы вы могли взять деньги с рынка — хорошо, тогда помощь государства была бы не нужна, но рынок не может дать вам эти деньги.

— Ещё один очень актуальный вопрос на эту тему: сегодня всё чаще говорят о неких «чёрных списках» лекарств, эффективность которых якобы не доказана, причём многие из них агрессивно рекламируются.

— Я думаю, что это есть, от этого никуда не денешься. Есть всем известные препараты, которые на слуху, которые постоянно на экране телевизора. А если копнуть чуть-чуть поглубже, выяснится, что никаких клинических испытаний они не проходили, — просто получили согласование какого-нибудь института питания или института кроветворения, и на основании этих сертификатов утверждается, что они лекарства. Если бы кто-то позанимался этим серьёзно, легко можно доказать, что это никакие не лекарства, даже и не БАДы, просто разрекламированные пилюльки. А чем больше рекламы, тем дороже они стоят.

— Вашему предприятию — двадцать пять лет, и оно лидирует на рынке гематогена. А с чего всё начиналось?

— Мы года три возили из Германии так популярные тогда батончики: «Марс», «Сникерс», «Милки вей» и прочую подобную продукцию. А потом решили, что надо производить самим. И не шоколадки с пальмовым маслом, их и так полно, а тоже сладкую, но полезную продукцию. Так появился гематоген. Сегодня мы работаем почти со всеми отечественными сетями. Они размещают у нас свои заказы. Мы сертифицированы по самому высокому стандарту, можем производить всё, что угодно.

— Вы считаете свою компанию примером того, как построить свой бизнес, найти свою нишу на рынке?

— Мы, скорее, исключение. Мы пашем 22 часа в сутки, таких желающих немного. Кадров катастрофически не хватает.

— У нас же в каждом вузе сейчас бизнес-менеджеров готовят.

— Не знаю, куда они по факту уходят. У меня в отделе кадров каждый день по три-четыре собеседования. Я потом вызываю специалиста по кадрам, спрашиваю: ну как? Она говорит: «Олег Иванович, у меня такое впечатление, что они ни читать, ни писать не умеют». Средний возраст на предприятии, если не брать совсем мальчишек, которые чисто физическим трудом занимаются, наверное, тридцать семь лет.

— Это качество образования такое или менталитет?

— Я думаю, это телевизор, который день и ночь мозги разворачивает не в ту сторону. Давайте нам всё и сразу, и чтобы не работать. А бизнес — все они жулики и бандиты, у народа кровь сосут. Создан негативный образ бизнесмена. Это даже не акула, а жаба. Акула — это ещё более-менее честный хищник. А жаба совсем нехорошая, она только о себе думает. Поэтому тут тоже нужна нормальная работа на государственном уровне, продвижение информации, что бизнес — это почётно, интересно, за ним будущее. Весь мир развивается за счёт бизнеса. 80 процентов доходов США — это мелкий и средний бизнес, это основа. А мы от этого отказываемся, экономику всю огосударствливаем. В экономике 70 процентов — у государства, а ещё тридцать — непонятно у кого. И все ходят под статьёй, при желании привлечь могут любого.

АКЦЕНТЫ

Краснообск — областная столица сельскохозяйственных наук. Исторически здесь был центр почти всего Зауралья — вплоть до Дальнего Востока: имущественный комплекс, огромные территории. Земли было больше, чем у Минобороны. Сейчас уже, конечно, не так, но в основном всё сохранено, и потенциал тоже хороший остался. Я думаю, что у Краснообска есть все условия для того, чтобы достойно себя представить в программе «Академгородок 2.0». Наши учёные молодцы, они сохранили научную команду, институты все работают. Все при деле. И если просто их нормально профинансировать, денег добавить… Сейчас любые научные исследования — это лаборатории, которые стоят миллионы долларов. Купить нормальную лабораторию — это минимум триста тысяч долларов. А если вы хотите что-то серьёзное, на молекулярном уровне — от миллиона до десяти. Поэтому, конечно, всё упирается в оборудование, без него вы ничего не откроете, ничего не изобретёте. Деньги — основа основ, к сожалению.

— Это в большей степени пропагандистская уловка. Понятно, что людям надо помогать, мы живём в одной стране, но социальная ответственность бизнеса должна быть в законных рамках, не из-под палки. И здесь тоже ещё влияет несовершенство законодательства. Наше предприятие, например, могло бы выделять деньги на помощь нуждающимся, но если мы начнём это делать, то завтра же с налоговой будут проблемы. Почему бы предприятию не дать возможность ввести статью на благотворительность? И пускай не совсем освободить от налогов, но дать какие-то льготы? А так получается, что в общей сложности больше пятидесяти процентов накручивается на эту благотворительную сумму. Поэтому, конечно, проще достать из своего кармана.

— Вообще-то я всегда отношусь к государственной помощи довольно скептически. Но в случае с нашей областью — могу сказать, что, к моему удивлению, программа поддержки работает. Промышленно-логистические парки действительно востребованы. Люди там реально занимаются делом. На самом деле удалось, получилось, хотя бизнес — это очень сложное дело. Сейчас у нас в Краснообске логистический центр планируют строить. Конечно, хорошее дело. Если мы можем на начальном этапе поддержать начинающих бизнесменов, то честь и хвала властям нашим.

Работают фонд микрофинансирования, гарантийный фонд, сейчас вот ещё появился фонд поддержки промышленности. Это хорошее дело, молодцы. Но для того, чтобы оценить результат, надо лет пять. Потому что не бывает так, чтобы сегодня пшеницу посадили, а завтра она взошла, даже для пшеницы надо три месяца. А уж для бизнеса — пять, или хотя бы три года. И не мешать, не лезть, не командовать.

Татьяна МАЛКОВА | Фото Валерия ПАНОВА