07.03.21

Двое из ларца

Актёры «Красного факела» Александр и Юрий ДРОЗДОВЫ — о театре, раздвоении личности и собственном саде.

Александр и Юрий Дроздовы 7 марта отмечают юбилей. Поскольку братья привыкли считать свои жизни вместе, их общий жизненный стаж — 120 лет, из них в «Красном факеле» — почти полвека. Чудесная двойка, невероятный дуэт и совершенно отдельные личности таких похожих на первый взгляд людей. Интервью братья давали в два голоса, продолжая рассказы друг друга. Александр и Юрий родились в Томске, окончили Новосибирское театральное училище, курс Владимира Граната. Братья Дроздовы пробовали жить на расстоянии, разъезжались по разным городам и театрам, возвращались, играли одних и тех же людей или расходились по разным спектаклям — и каждый раз старались уйти от себя, чтобы найти своего неповторимого героя.

Откуда-то это выползло

— Александр, Юрий, расскажите о своём детстве. Что вспоминается из него в дни, когда подступает момент рождения?

Александр: Я вот сейчас иду по улице, смотрю — практически нет детей. А мы всё время играли. Жили в Томске, в барачном доме, собирались во дворе и могли часами играть — начиная от хоккея и заканчивая картами. Все крыши, заборы и стройки были нашими. Это было счастливое детство.

Юрий: Рядом был мелькомбинат, очередь из машин с зерном, мы забирались в кузов, набирали горсточку и жевали — казалось, невероятно вкусно. Нас, конечно, гоняли. Ещё воровали ранетки в соседнем саду. Не сказать, что были хулиганами, но и не ботаники, книжек особенно не читали, хотя увлекались поэзией.

— Хорошо вам вдвоём! Вы, наверное, друг друга защищали в детстве?

Юрий: Когда Саша ногу сломал, я его на санках в школу возил и любого, кто дразнился, готов был костылём отлупить.

Александр: Нас родители пытались всё время в какой-нибудь кружок отправить. То на баскетбол — не пошло, то в конькобежную секцию — тоже не задержались, там-то я и сломал ногу: играли в догоняшки, я забежал на трибуну и оттуда спрыгнул в сугроб, под которым оказалась железяка.

— А актёрский талант как проявился?

Юрий: Мы пошли в изостудию, потому что у меня было желание стать художником, а рядом оказалась театральная студия, и через пару посещений мы плавно перекочевали туда. Это не воспитано ни мамой, ни папой, ни школой. Просто как-то выползло и осталось с нами, само собой. Первое воспоминание — мы готовили к Новому году спектакль про избушку лубяную, а второе — мы делали с преподавателем английского озвучку к диафильму «Приключения Гекльберри Финна», на катушечный магнитофон записывали звук на двух языках с шуршанием и прочим сопровождением.

Александр: Нет, ещё раньше: знакомой девочке папа подарил перчаточные куклы, мы натягивали верёвку и устраивали представления во дворе. Так что путь в профессию сложился естественным путём, другого варианта и не было. Мы даже на выпускной не пошли: сдали экзамены после 10-го класса и в тот же день улетели в Москву, поступать в театральное.

— Родители сопротивлялись?

Александр: Дело было в маме, она нас видела в другой профессии, хотя ходила на спектакли в театральную студию. Отец никогда не ходил на наши спектакли и, кажется, вообще не видел нас на сцене.

— Как я понимаю, попытка поступить в столице провалилась?

Александр: Я читал монолог отца Монтанелли из «Овода», было мне 17 лет — кто такому поверит?! Мы не поступили, как и наши ребята из студии. Вернулись в Томск, год работали на заводе, а потом пришла повестка в армию. В семье устроили проводы, мы посидели пять минут, встали и пошли, но мать легла на пороге и сказала: не пущу — если вы перешагнёте через меня, я вас знать больше не хочу.

Юрий: Мы спокойно переступили и поехали в театральную студию — нам важно было попрощаться со своими студийцами. А под утро пришли и сами брили головы папиной бритвой. В армии мы служили вместе, по закону близнецов не разъединяют. Полгода отучились на радистов в Канске, а потом нас отправили в Чаган, недалеко от Байконура. ВВС, дальняя авиация, разведка. Как-то после обеда смотрим, идут штатские — родители к кому-то приехали: что за пионерлагерь! А потом такое чудо с нами случилось: заправляю я кровать на второй полке над Сашкой и вижу — по казарме мама идёт! Она нас, конечно, любит очень. Два сына сразу, и не просто ей эта любовь давалась. Слава Богу, и мама, и папа живы! Мы их перевезли из Томска сюда.

Александр Дроздов удостоен спецприза Союза театральных деятелей России на Межрегиональном фестивале «Сибирский транзит» (2005 г.) за «талантливое воплощение роли в стиле современного трагигротеска» — роль Герцогини Йоркской в «Ричарде III».
Юрий Дроздов — дипломант национальной премии «Золотая Маска» (1998 г.) в номинации «Лучшая мужская роль» за роль Аметистова в спектакле «Зойкина квартира», трёхкратный лауреат премии «Парадиз»: в номинации «Лучшая мужская роль второго плана» — Жеронт, «Плутни Скапена» (НГДТ п/р С. Афанасьева, 1996 г.); в номинации «Лучшая мужская роль второго плана» за роль Короля в спектакле «Ивонна, принцесса Бургундская» (1998 г.); в номинации «Лучшая роль в детском спектакле» — Злодей Злодеич, «Молодильные яблоки и тайна волшебного меча» (2005 г.).
И снится нам

— Второй раз в Москву не поехали поступать, выбрали Новосибирское театральное училище?

Александр: Мы приехали к армейскому другу в Новосибирск, знали, что здесь наша знакомая по томской студии учится — Наташа, пришли к ней, она сказала, что идут собеседования. Мы пошли пробоваться, Горбушин нас посмотрел и сказал: приезжайте.

Юрий: Я какие-то левые стихи читал — то ли свои, то ли ещё чьи-то. И наш будущий учитель Владимир Максимович Гранат спросил: а как зовут этого поэта? Пришлось соврать.

— Первая встреча с «Гамлетом» в вашей биографии была ещё в училище?

Александр: С первым «Гамлетом» как вышло: у нас же на курсе Владимир Машков учился, он и должен был играть Принца датского…

Юрий: …когда Вовка ушёл из училища, Гранат пригласил нас к себе домой и сказал: я хочу, чтобы кто-то из вас играл Гамлета, выбирайте. На что мы сказали: нет уж, потрудитесь сами это сделать. Он и выбрал: Санька — Гамлет, я — Лаэрт.

— А легендарный спектакль в театре Сергея Афанасьева — «Сны Гамлета», где вы играли одного «Гамлета» на двоих? Об этом спектакле даже фильм снят.

Юрий: «Сны Гамлета» были только сначала с нами. Первоначальная идея Сергея Афанасьева о том, чтобы Гамлета играли два брата, выдерживала ровно первые пять минут, и то, что один чёрный, а другой белый, — это тоже работало пять минут. Для нас важно было всё перепутать, чтобы уже не было понятно, где чёрный, а где белый, существовал один Гамлет — метущийся, сомневающийся и очень разный. А потом Серёжа Афанасьев подошёл и сказал: а я этот спектакль и не ставил.

— Театру, в котором вы работаете больше 20 лет, исполнился век, и этот вопрос много раз звучал в прошлом году, но всё-таки: какой он — ваш «Красный факел»?

Юрий: Когда репетиции или спектакль — прихожу, а так толочься здесь я не люблю.

Александр: Вот говорят: театр — это дом. Я не согласен, театр — это работа. Меня так учили: если нет работы, нечего мне здесь делать. Всё течёт, всё изменяется. Меняются люди и отношение к театру. Здесь уж точно незаменимых нет.

— Можно сказать, что время, когда главным режиссёром был Олег Рыбкин, — ваш золотой век?

Александр: Почему-то все вспоминают Рыбкина. С ним было хорошо, но ещё лучше были времена, и не здесь, в другом городе или с другим режиссёром. И «Ричард III» итальянского режиссёра Риккардо Соттили — золотое время, и «Пиковая дама» Тимофея Кулябина. Актрисе или артисту везёт, если в него влюбляется режиссёр и ставит на него спектакли. Со мной такого не было — или было, но давно, в молодости. Я очень благодарен Сергею Афанасьеву за то, что он не продлил со мной контракт, потому что я очень ленивый человек.

Юрий: Если бы он не подпихнул нас, прямо скажем, не выпнул, я бы не оказался в «Красном факеле». И вообще, нам в жизни повезло встретить очень много интересных людей и подружиться с ними. Это и актёры, и режиссёры, и бутафоры.

Шляпники и садовники

— Почему вы начали делать шляпы?

Юрий: Всему есть случай, некий толчок, тут виновата Фая Сельская, она предложила нам помочь ей сделать коллекцию для Дома моделей. Хотя, конечно, всё началось гораздо раньше. Ещё в детстве, когда мы ходили в студию, нужны были костюмы, и ты вынужден брать иголку с ниткой и что-то делать... А в «Красном факеле» это получилось случайно. Готовили «Пиковую даму», нужны были цилиндры, и мы сами предложили свои услуги, потому что были заняты в спектакле.

«Пиковая дама», в роли графини — Анна Покидченко. Цилиндры для спектакля изготовлены братьями Дроздовыми. Фото www.red-torch.ru

— Ваши Трикстеры — одно из самых сильных впечатлений спектакля!

Александр: Я в своё время работал в Рыбинске, это один из старейших театров в стране, там была большая костюмерка, и среди всех этих вещей — настоящий складывающийся цилиндр, но разломанный. Предстояла постановка «Ревизора», где я был занят, пришлось мне этот цилиндр переделывать вместе с бутафорами — девочками, выпускницами Абрамцевского художественного училища. И когда я уезжал в Новосибирск, прихватил один цилиндр с собой. Вот по нему мы и делали цилиндры для «Пиковой дамы». Потом к нам ещё обратились, затем ещё, в конце концов это перешло в зарабатывание денег. Мы делаем только сценические головные уборы, хотя дамы не раз просили нас шляпки изготовить, но это всё-таки большая ответственность. А театр — искусство условное, можно хоть из чего сделать. Если это ещё и интересно, не просто пилотка или фуражка, то получаешь настоящее удовольствие.

Юрий и Александр Дроздовы в спектакле «Поминальная молитва». Фото www.red-torch.ru

— Говорят, что у вас замечательный сад. Что вы растите в нём?

Юрий: Некоторые считают, что я люблю грядки. Я их терпеть не могу! Овощи — это не моя культура… Понятно, что, когда появился участок, хотелось, чтобы это были не в рядок посаженные морковки, а именно сад. И мы его сажали, денег вбухали. На красивый куст пяти — десяти тысяч не жалко. Над нами, конечно, смеялись. Как отец говорит: давай яблоню посадим, будет память обо мне. Я отвечаю: пап, ты уже память о себе большую оставил. А за яблоней ухаживать нужно — обрезка, болезни и прочее. Как и люди, растения цепляются за жизнь, но, если они мучаются, зачем продлевать их мучения? Ткнуть в землю семя не проблема. Я посадил сосёнку и понимаю, что не увижу её большой, так медленно она растёт.

Александр: Или например, вяз осенью посадил и переживаешь: как он там?! Скорее бы весна уже. Почему мы садом занялись? Работы в театре было мало, дома не хотелось сидеть.

— В театре сейчас готовят новый спектакль — «Тайм-аут». Как проходят репетиции? И что нового для себя вы узнаёте?

Юрий: Сейчас всё иначе. Вот говорят: играй самого себя. А я сам себе не интересен, я к себе критично отношусь. И пока себя не вытесню, пока не пойму, что это уже не я, а некто другой — во всяком случае, пока сам себя в этом не обману, — до тех пор на сцену не выйду. Нас этому учили наши педагоги — делать роль самим. Отрывать от себя куски и кидать их в зал — это удовольствие.

Александр: Когда-то Серёжа Афанасьев называл нас «два ретранслятора чувств». Я иногда смотрю на какого-то артиста на репетиции и думаю: неужели у тебя в жизни этого не было? Когда ты можешь это почувствовать и отправить в зал — вот это и называется ретрансляцией. Если актёр получает удовольствие от роли, зритель заметит. Мы сами делали свои роли. Выучишь текст, освоишь мизансцену, а дальше уже артист в меру своих способностей и талантов действует. Я раньше говорил вслух, если что-то не так, и бился об эту стену, поэтому и говорили: Саша вредный, капризный. А сейчас перестал, зачем ломиться в закрытую дверь, если ключ в руках у другого человека?

Марина ШАБАНОВА| Фото Валерия ПАНОВА

back

Новости  [Архив новостей]

x

Сообщите вашу новость:


up
Яндекс.Метрика