10.12.21

И чуточку сумасшествия

Композитор и музыкант Горан БРЕГОВИЧ — о том, что придаёт смысл всему и почему музыка не может многое изменить. 

Горан Брегович

Балканский композитор и музыкант Горан Брегович со своим коллективом выступил на Международном Рождественском фестивале искусств в ГКЗ им. Каца впервые, хотя в Новосибирске уже в третий раз.

Автор 12 альбомов и музыки к более 20 фильмам, которую он пишет с конца 1970-х, Горан получил известность во всём мире как создатель саундтреков к культовому кино Эмира Кустурицы в 1990-х — «Время цыган», «Аризонская мечта», «Андерграунд». Пути двух друзей давно разошлись, а популярность продолжает расти. В музыке Бреговича тесно переплелись народные мотивы балканской и цыганской музыки и неповторимый авторский стиль. Свой «Свадебно-похоронный оркестр» он собирал по всему миру, и каждый музыкант в нём — самородок.

Композитора родом из Сараева в России любят особенной любовью. Хиты Бреговича — «In The Death Car», «Ederlezi», «Kalasnjikov», «Gas gas gas» — новосибирская публика встречала аплодисментами. Это был второй концерт Рождественского фестиваля, по программе он должен был длиться полтора часа, а на деле Брегович и его музыканты оставались на сцене почти два часа без перерыва — публика требовала продолжения. Зажигательная музыка сменялась напевными лирическими мелодиями и траурными мотивами, но стоило вступить медным баритонгорнам, как снова возвращалось безудержное веселье. Целая жизнь вместилась в этой музыке, и, казалось, уходили навсегда боль и печаль. В финале весь зал пел саундтрек из «Аризонской мечты», и где-то рядом проплывала неуловимая рыба-мечта… Горан Брегович уехал, но обещал вернуться. А перед концертом он ответил на вопросы новосибирских журналистов.

Готов сочинять для кино

Горан Брегович

— Горан, расскажите о программе, которую вы привезли в Сибирь?

— Это и старые известные песни, и новые, которые мы исполняем с моим духовым оркестром. Несколько песен из кино, песни из моих опер и композиции из последнего альбома «Три письма из Сараево».

— До сих пор вас представляют как автора музыки к фильмам Эмира Кустурицы. Как вы сами к этому относитесь?

— У меня достаточно музыки для кино. Моя биография состоит из музыки для фильмов о войне. До войны (в Югославии) и у меня были записи, которые являлись «золотыми» во многих странах. Во время войны я эмигрировал в Париж, музыка к кино — единственный жанр, который мне тогда предложили, поэтому в моей биографии больше 20 фильмов, для которых я создал музыку. Я и сегодня сочиняю музыку для кино, хотя и нет как такового кино. Если у вас есть хорошая идея для какого-либо фильма, я готов сочинить для него музыку.

— Вы писали музыку в юности, пишете её сейчас — когда было проще писать?

— Намного проще, когда я был молодым. Думаю, у всех возрастных артистов есть одна и та же проблема: вы рождаетесь с неким количеством таланта, у вас есть вкус, с течением жизни талант остаётся, но вкус развивается, и с годами просто уже ничего не нравится.

Письма на счастье

Горан Брегович

— В вашем альбоме «Три письма из Сараево» звучат разные стили. Есть какие-то направления музыкальной культуры, которые вы только открываете, во что вы сегодня влюблены?

— Скрипка была первым инструментом, который я осваивал в детстве. Когда жил в Париже, мне заказали написать скрипичный концерт для базилики Сен-Дени. Сараево в названии — это некая метафора, потому что происходившее там в 1991 году сейчас происходит по всему миру. Например, твой сосед может выстрелить в тебя, мотивируя это тем, что ты принадлежишь к другой религии. А ещё я сам родом из Сараево. Другая метафора представляет музыку — это скрипка, потому что на скрипке можно играть в трёх главных направлениях: классическая музыка — христианское направление, клезмер — как играют евреи, восточная музыка — как играют мусульмане. Так что я черпал вдохновение из трёх традиций. Я исполнял этот концерт в Москве и Санкт-Петербурге с российскими оркестрами и хорошими музыкантами. Очень надеюсь, что у меня будет возможность и для вас это сыграть.

— Вы говорите о войне в Сараево и происходящем сегодня в мире напряжении, а, исполняя музыку, вы чувствуете, что меняете что-то своим творчеством?

— К сожалению, музыка не может многого изменить. И это очень печально, потому что, если бы музыка могла что-то менять, мир давно бы стал намного лучше. Однако своим творчеством вы способны отправить некий посыл этому миру, и, возможно, кто-то его услышит.

— Ваша музыка очень эмоциональная, объединяющая. Как сейчас вам работается в условиях пандемии и связанных с ней ограничений? Насколько это чувствуется на концертах?

— На прошлой неделе я побывал в Мексике, а это минус семь часов в сравнении с Белградом, перелёт сюда — плюс шесть часовых поясов. Поэтому мой оркестр, сами понимаете, что испытывает после таких перелётов. При этом приятно знать, что всё-таки есть возможность исполнять музыку. И я очень надеюсь, что в следующем году музыка вернётся в концертные залы. Прежде я играл по 120–150 концертов в год, и для меня пандемия стала возможностью приостановиться ненадолго — на год-полтора. Поэтому я не жалуюсь, было хорошо. У меня небольшой сад в Белграде, я выращивал в нём овощи, картошку, помидоры. Работал в студии, что-то писал. Для всех нас это было время, чтобы немножко приостановиться и подумать. На самом деле я считаю, что никто не потратил это время зря.

Мы снова встретимся

Горан Брегович

— Ваши песни — о красоте, душевности, мечтах. Люди находят в них то, что тревожит, беспокоит и радует. А что сейчас вас самого интересует и волнует больше всего? Что просится в песни?

— Я изучал философию в молодости — как вы знаете, тогда была коммунистическая идеология. В советское время, изучая философию, вы становились профессором марксизма. Я избежал этой участи — быть профессором марксизма… Не думаю, что я задаю себе какие-то особые вопросы и не ищу на них какие-то глобальные ответы. Изучая философию, вы учитесь задавать больше вопросов, но не ждёте при этом каких-то ответов. Я рад, что не стал профессором философии, потому что не очень-то в этом хорош. Более того, я не очень хорош, чтобы учить кого-либо чему-либо. Я просто рад писать музыку, путешествовать по миру и представлять её публике. Работа придаёт смысл всему.

— Вы популярны в нашей стране и давно уже стали здесь своим. Хотелось бы знать ваше мнение, почему в России так любят балканскую музыку?

— Я думаю, вы знаете, что Сербия воспринимает Россию как большого брата. Мы всё о вас знаем. Мы знаем слова, композиторов, писателей, поэтов, историю. Русские же не так много знают о сербах. И для меня большая радость, в том числе на сегодняшнем концерте, преподнести хотя бы небольшую часть нашего балканского наследия. Общее между нами — это то, что только музыки всегда недостаточно, нужно ещё немножко, я бы сказал, лёгкого сумасшествия. Думаю, общее между нами — это то, что мы нуждаемся иногда в том самом лёгком сумасшествии. И я на своих концертах привношу не просто музыку, но и чуточку этого сумасшествия.

Горан Брегович

— В России любят не только балканскую музыку, но и балканскую кухню. И в Новосибирске ваш соотечественник много лет держит свой ресторан.

— Всегда где-то да найдутся и русские, и сербы. Сейчас мы, пожалуй, впервые встречаем такую ситуацию во всём мире, когда маленькая культура может оказывать своё влияние на большую культуру. И это не только в музыке, но и в кухне, и в литературе. И действительно, это очень интересный момент мировой истории.

— Есть ли в ваших планах выступления в России в будущем году и, может быть, с российскими музыкантами?

— Я очень надеюсь на это. Времена, конечно, тяжёлые, но хочется надеяться на лучшее. До Новосибирска я выступал в Красноярске, у меня там был концерт, и они предложили мне выступить в следующем году — с моим скрипичным концертом вместе с Красноярским академическим симфоническим оркестром. Поэтому, может быть, в следующем году я снова приеду в Россию. И, возможно, мы снова встретимся.

Марина ШАБАНОВА | Фото Михаила АФАНАСЬЕВА и Александра ГРИБАКИНА

 

back

Новости  [Архив новостей]

x

Сообщите вашу новость:


up
Яндекс.Метрика