В музыкальном театре дирижёр подобен режиссёру, только ставит он музыку. Партитуру нужно «прочитать» и интерпретировать так, чтобы музыка звучала современно и была понятна людям, живущим сейчас.

— Наше искусство эфемерное, сиюминутное, временное. Мы месяцами трудимся, чтобы в день премьеры выдать всё за два часа. Картиной художника будут любоваться веками, хорошую книгу будут читать и перечитывать, а наше искусство существует здесь и сейчас, — говорит дирижёр Новосибирского музыкального театра Марк Певзнер.

Всё начинается с обсуждения идеи будущего спектакля. Марк Борисович внимательно слушает режиссёра, берёт время на то, чтобы подумать. И на утро может заявить: "Музыкальный материал, который мы имеем, не подходит, нужно его «переодеть»". И начинается работа по аранжировке и переоркестровке партитуры. Над нотными рядами в записях музыкантов появляются особые значки, расставляются акценты: где «гневно», где «коротко».

Аранжировка — переложение музыкального произведения, написанного для одного состава инструментов или голосов, для исполнения другим составом инструментов или голосов.

— Мы можем менять ритмы, перемещать арии. Этим наш жанр отличается от оперного, — говорит Марк Певзнер. — Мы и ссоримся, и ругаемся, как в любом деле. Это же не завод, где деталь можно обточить, тут живые люди. Оркестр — цементирующая основа спектакля, как фундамент этого здания. Музыканты филармонического плана, подобно артистам театра, должны относиться к своему исполнению как к высказыванию. Мы ведь не ноты извлекаем, а чувства.

Оркестранты — народ, внимательный к деталям и интонациям. Освоить новое ремесло или профессию, благодаря этим качествам и цельности восприятия, музыканту-профессионалу не составит труда. Марк Борисович уверяет, что любой музыкант, сидящий перед ним в оркестровой яме, с лёгкостью освоит одну из большинства профессий людей, которые пришли на спектакль. Но сможет ли зритель стать музыкантом?

— Чтобы стать музыкантом оркестра, нужно учиться больше пятнадцати лет. В музыкальной школе, музыкальном колледже и консерватории, — говорит Марк Певзнер. — Работа адская.

Никто из этих людей не спешит сменить профессию, напротив, они очень привязаны к театру, его постоянной круговерти и к этой «яме», в которой вынуждены и репетировать, и играть спектакль.

День оркестрантов неудобно разбит на дневную репетицию, с 10:00 до 12:00, и вечернюю, в 17:00, затем небольшой перерыв и спектакль. Есть несколько свободных часов в обеденное время: кто-то встречает ребёнка из школы, кто-то пользуется возможностью подработать, кто-то учится. Вечером — спектакль, так что рабочий день заканчивается в 22:00.

Марк Певзнер — потомственный дирижёр. В консерватории учился дважды: сначала как хоровой дирижёр, потом как симфонический. После Новосибирского музыкального училища (ныне колледжа им. А. Мурова) поступил в консерваторию, на первом курсе семья переехала в Тбилиси. Отца, Бориса Самуиловича Певзнера, создателя Новосибирского камерного хора, пригласили на должность руководителя Государственной хоровой капеллы Грузии. Так Марк стал студентом Тбилисской государственной консерватории им. В. Сараджишвили, причём выбрал группу с обучением на грузинском языке. Окончил класс своего отца, работал в Тбилисской хоровой капелле ассистентом дирижёра.

— А потом, через Москву, где я какое-то время работал, мой путь лежал сюда, в Новосибирск. Я преподавал в консерватории и не думал, что приду в театр. Но познакомился с Исидором Аркадьевичем Заком, пришёл к нему домой на минутку, чтобы поставить подпись под документом — он был председателем комиссии на госэкзаменах и забыл расписаться; мы разговорились, беседа наша продолжалась несколько часов. Говорили о театре, я тогда, в конце 1990-х, увлекался аутентичным исполнительством — Арнонкур, Гардинер, модерновые постановки. И вот в разговоре он спросил: почему бы вам не заняться симфоническим делом?

Марк сомневался: не поздновато ли — 29 лет. Но маэстро Зак успокоил: не поздно… Учился Марк Певзнер, продолжая преподавать, в той же Новосибирской консерватории, в классе Арнольда Михайловича Каца, как когда-то и его отец. После окончания маэстро предложил младшему Певзнеру пойти работать в театр музкомедии.

— Я тогда работал в оперном ассистентом дирижёра. Позвонил Эхтибару Ахмедову, главному дирижёру музкомедии. Он ответил: я буду только рад, но там конкурс. На месте выяснилось, что нужно провести репетицию с оркестром и солистами спектакля «Золушка». Я чувствовал себя космонавтом Леоновым, который вышел в открытый космос: все всё знают, кроме тебя… Было это 18 лет назад. И я очень доволен, что работаю здесь.

Марк Певзнер ведёт весь текущий репертуар театра, выступает в качестве дирижёра-постановщика. Среди спектаклей, осуществлённых Марком Певзнером в качестве дирижёра-постановщика на сцене театра, «Тётка Чарлея», «Восемь любящих женщин», «Женские хитрости, или Как соблазнить мужчину» и постановка прошлого года «Наш Пигмалион».

В театре, чтобы весь механизм работал чётко, не одна сотня людей обеспечивает порядок. Мы репертуарный театр, а значит, не можем себе позволить роскоши провала. И нужно найти такое произведение, чтобы и нам было интересно, и зрителю захотелось приходить снова и снова.

Так ли лёгок «лёгкий жанр», каким принято считать оперетту? Вспыльчивый по натуре, эмоциональный Марк Певзнер не любит этого вопроса и горячо отметает всякое сомнение.

— Я тут вдруг увидел, что мы, оказывается, на языке документов, услуги оказываем! Две с половиной тысячи лет назад в Афинах театр начинался как школа для взрослых, своего рода институт общественного развития. Древние греки были неглупыми людьми. Театр стал отражением жизни: проворовавшегося деятеля называли по фамилии, это была одна из масок. И вдруг в наше время скатился до оказания услуг! Но мы не на потребу работаем, а на чистый воздух города, на его духовную экологию.

ОПЕРЕТТА (итал. operetta, франц. operette, буквально «маленькая опера») — музыкально-сценическое произведение, в котором драматургическая основа носит комедийный характер, а разговорный диалог органически сочетается с пением, музыкой и танцевальными эпизодами. Истоки оперетты ведут к народным музыкально-комедийным жанрам: ярмарочным театрам во Франции, зингшпилю в Германии, «волшебным фарсам», народным бурлескам и народной комедии в Австрии, тонадилье в Испании.

Дирижёр - единственный участник спектакля, который видит действие со стороны зрителя. Находясь в центре оркестровой ямы, он очень чутко воспринимает эмоции зала и становится своего рода проводником энергий: из зала на сцену и обратно. Так что не думайте, что он дирижирует только музыкантами. Вы так же, как и они, находитесь под его влиянием.

— Мы сейчас работаем над мюзиклом «Мэри Поппинс». Знаете, было время, возрастной период, когда я жил с этой музыкой. И вот она ко мне вернулась, — признаётся дирижёр Марк Певзнер. — Всегда новая работа для меня радостна, потому что это в первую очередь творческий процесс. Я и у отца спрашивал: волнуется ли он на премьере? Он ответил: нет, я уже думаю о том, что будет дальше, после этой работы. Вот так театр и живёт: смотрит вперёд.

Продолжение проекта: акт 2 и акт 3

Над проектом работали
Марина ШАБАНОВА и Наталия ДМИТРИЕВА (тексты),
Валерий ПАНОВ (фото), Дарья ЖБАНОВА (фото).

Спецпроект «Люди театра» подготовлен при поддержке Министерства культуры Новосибирской области