Новосибирск и Новосибирская область: свежие новости, объективный анализ, актуальные комментарии

Несмотря на то, что Анатолия Кубанова не отнесешь к тем депутатам областного Совета, чье имя постоянно на слуху и в центре событий, среди журналистов он считается чрезвычайно интересным собеседником.
Простой в общении, прекрасно образованный и всегда откровенный, Анатолий Анатольевич, кажется, олицетворяет собой образ  профессионального политика, близкий к идеальному.
Во многом подтверждается это представление и после сегодняшнего разговора. 

— Анатолий Анатольевич, сегодня вы являетесь одним из первых лиц новосибирского отделения ЛДПР. А каким вспоминается вам первое знакомство с этой партией, и когда это произошло?

— Год 94—95-й… Мои армейские товарищи входили в близкое окружение Жириновского. Да и сейчас некоторые продолжают работать в ЛДПР и с ЛДПР. Ну а так как у нас страна восточная, все построено на том, кто кому друг, кум, сват и брат, получилось так, что я познакомился с Владимиром Вольфовичем. Убедился, что это по-настоящему яркий, талантливый, по-европейски образованный человек. Он искренний патриот, и для меня было вполне естественным стать членом этой партии.

— Но ведь вы были еще и одним из руководителей отделения Рабочей партии России. То есть ваш приход в политику состоялся еще до ЛДПР?

— Там было не совсем так. Сначала я становлюсь членом ЛДПР — в 1995 году. А в 99-м ЛДПР запускает такой пилотный проект: партию-сателлит — Рабочую партию России. И, по согласованию с высшим партийным руководством и лично с Жириновским, я и мой товарищ Старков возглавили в Новосибирске отделение РПР. Но при этом оставаясь инкорпорированными в «материнскую» партию ЛДПР. И, как только РПР закончили политическое существование, мы вернулись в родную партию.

— Как вы, профессиональный политик, относитесь к тому, что часть общества считает политику «грязной» работой? Когда в молодости приходили в эту сферу, задумывались об этом?

— Да, в 1996-м я стал депутатом горсовета, 24 года мне было… А с расхожим утверждением, что политика — это грязное дело, я категорически не согласен! По роду своей деятельности я общался и с научными кругами, и с бизнесом, и убедился: сколько грязи есть в других структурах, политике и не снилось! Более того, политика — такая сфера, где среди людей необходимы предельно искренние и честные отношения. Иначе те или иные политические конструкции и договоренности будут рушиться — а все это приведет к хаосу, отсутствию позитивного результата. Поэтому в политике очень высокая степень доверительности. Не случайно даже у англичан есть пословица, что честность — это лучшая политика. А уж они в политике разбираются!

— Параллельно с политической деятельностью вы работали еще и в областной администрации, в Центре специального прогнозирования. Честно говоря, звучит как некая секретная служба. Чем же эта структура занималась на практике?

— Центр специального прогнозирования был преобразован через полтора года в информационно-аналитический центр при главе администрации нашей области. Ничем сверхсекретным там не занимались — это была плановая работа, нацеленная на аналитическое сопровождение управленческих решений губернатора, с целью укрепления государственной власти на территории области. Немного сухо звучит, да? Но если «на пальцах» — мы проводили системные исследования проблем социально-экономической жизни области — продовольственной и экономической безопасности, взаимоотношений разных уровней власти, просчитывали возможные риски при принятии тех или иных решений. То есть, в основном, это анализ решений власти и прогнозирование возможных результатов. Обычная аналитическая работа.

— Вообще, вы долго работали вместе с губернатором и нынешним спикером облсовета. Нет ли в этом, по-вашему, несоответствия оппозиционному духу Либерально-демократической партии и не мешает ли это партийной деятельности?

— Я считаю, не мешает. А лично мне даже очень помогает. Пусть ни Алексей Акимович, ни Толоконский не примут мои слова за какое-то кокетство или желание выслужиться — потому что они знают меня уже на протяжении двенадцати лет совместной работы. И не всегда, кстати, у меня были простые отношения с ними — не раз вставал вопрос об увольнении, я по молодости порол горячку, совершал какие-то непродуманные, резкие шаги… Но при этом я высоко ценю Беспаликова и Толоконского как блестящих управленцев! И сейчас непростое время, а, вспомните, в 90-е вообще был хаос, непонятно, у кого была реальная власть — то ли у бандитов, то ли у силовых структур. И в такой ситуации управлять городом (тогда Виктор Толоконский был мэром), развивать экономику — дорогого стоит! Я убежден, что Толоконский является сегодня одним из лучших и высокопрофессиональных губернаторов во всей когорте глав регионов. Чего скрывать: наш губернатор выгодно отличается и профессиональной подготовкой, и интеллектуальным уровнем. А Беспаликов — человек, который сложнейшие политические ребусы настолько изящно и виртуозно решает, что остается перед ним шляпу снять! Поэтому они и входят в золотую когорту российской власти, и я считаю, мне очень повезло так долго работать с ними и учиться у них. Это много мне дало — в том числе и для партийной работы.

Вообще, рассуждать о том, что есть коррумпированная власть, а есть мы, светлые и чистые, — на мой взгляд, наивно и непродуктивно. Я за более серьезный и вдумчивый подход, и считаю, что быть в оппозиции — значит иметь некий иной проект в экономической, политической или социальной сфере страны. И ЛДПР всегда в своей политике придерживалась принципа разумности, достаточности, наша оппозиционность заключается в том, что мы четко следуем принципам партийной программы, высказываем в обществе другое видение развития и экономики, и политических процессов.

— А соответствует ли «взрывной» характер ЛДПР вашему складу личности? Часто ли принимаете какие-то решения, что называется, на эмоциях?

— Стараюсь по-солдатски просто выстраивать отношения с людьми, которые меня окружают. А эмоции — да, со мной такое случается. Чего скрывать: общественно-политическая деятельность эмоционально очень ярко окрашена — разные люди, характеры, проблемы, ревность, зависть, деньги… Это очень конфликтная работа! И я, конечно, солгал бы, если бы сказал, что я всегда хладнокровен. Мне часто не хватает выдержки оставаться по-олимпийски спокойным, поэтому иногда делаю какие-то резкие заявления, конфликтую с чиновниками, политическими конкурентами. Однако решения принимаю спокойно, взвешенно. При этом я всегда остаюсь искренним. Спасибо моим родителям, наставникам, которые воспитали меня в таком духе, научили признавать свои ошибки. Я никогда не считал слабостью признать, что я ошибся или был неправ. Никогда не страдал излишней гордостью и могу первым идти на примирение. Разумность и компромисс — основной залог успеха в том числе и политической деятельности.

— Много ли у вас друзей среди коллег по областному Совету? И насколько жестко могут разделять людей партийные границы?

— Я уже говорил, что Россия — во многом восточная страна. И это здорово! У нас невозможны такие формальные отношения, как на Западе, когда, условно говоря, тот либерал, этот консерватор, и принадлежность к разным партиям исключает тесные дружеские контакты. Впрочем, западное общество настолько атомизировано, что и внутри своей партии люди не особенно дружат. У нас отношения попроще, потеплее. На региональном уровне мега-политики не существует, поэтому говорить о том, что проблемы, возникающие у «Единой России» с оппонентами в Государственной Думе, калькируются и на местный уровень — это было бы абсурдно и смешно. Мы выросли в одном городе, живем, общаемся, кто-то пересекался по службе, у многих есть даже родственные отношения. И зачастую, находясь в разных фракциях, мы поддерживаем дружеские отношения. У меня есть в областном Совете друзья, товарищи из «Единой России», из Аграрной партии. Потому что я за много лет до этого уже был с ними знаком. Еще не было никакой «Единой России», а мы уже дружили! И было бы странным и непорядочным, если бы мы прервали отношения. Вообще, партийные рамки в нашей стране носят формальный характер, и, по моему убеждению, есть всего две партии — порядочных людей и непорядочных.

— Если многих вы знаете очень давно, наверное, и выросли в Новосибирске?

— Нет, я вырос в семье военнослужащих, очень много переезжал. Школу я поменял шесть или восемь раз. Передвигался по стране с отцом — в основном это Закавказские республики, Москва и Средняя Азия. Отсюда у меня, наверное, с детства такой интерес к изучению национальных культур. Я себя, например, очень органично чувствую в любых кавказских компаниях, среднеазиатских…

— Видимо, и образование этому соответствует?

— Да, образование во многом обусловлено таким генезисом. Защищая свою кандидатскую диссертацию по вопросам политической культуры в России, я сопоставлял те или иные этнокультурные политические традиции разных народов и цивилизаций. То есть формально моя специальность — правовед, а к чему я реально стремился — это все-таки этнополитические и этнокультурные вопросы.

— Какое место в вашей жизни занимает политика? Иначе говоря, в какой пропорции делится ваше время между работой и семьей?

— Видимо, из-за того, что я из семьи потомственных военнослужащих, у меня есть дисбаланс между личной жизнью и работой. Я воспитывался в такой среде, где всегда превалировало чувство долга. Исполнение долга, — это то, что делает мужчину мужчиной, так меня учили. И работа, конечно, съедает у меня уйму времени, на личную жизнь его часто не хватает. Иногда близкие обижаются, и с детьми хотелось бы побольше общаться. Их у меня двое: сын — ему десять лет, сейчас учится в кадетском корпусе, а девочка совсем еще маленькая — три годика. С другой стороны, мой отец, дед, как и всякий армейский офицер, были постоянно затянуты, как пружина, — постоянно учения, командировки. По сравнению с ними я, конечно, веду более вольготный, почти светский образ жизни!

— Может быть, даже успеваете уделить время каким-то увлечениям? Как, например, провели бы абсолютно свободный день?

— Я знаю многих симпатичных мне людей, которые имеют какое-то сильное пристрастие — к охоте, скажем, или рыбалке. Хобби — это здорово, потому что позволяет отрешиться от проблем и забот, побыв с тем, что тебе по-настоящему близко. Но у меня как-то вот не сложилось. Хотя очень нравятся компании, дружеское общение. Вот то, что мне позволяет отвлечься, — круг друзей, которых я много лет знаю, обильный восточный стол, смех, радость, шутки. Не совсем это хобби, но… Так что если будет свободный день, проведу его не в тишине, а с людьми, которые мне дороги, понятны и близки, постараюсь устроить какое-нибудь застолье. Это, я думаю, опять издержки азиатского воспитания.

Фото Андрея ДАНИЛЬСОНА.