Новосибирск и Новосибирская область: свежие новости, объективный анализ, актуальные комментарии

Как лениградцы научили сибиряков культуре и почему мы называем бордюрный камень поребриком?

Совершить путешествие во времени вам поможет Дом артистов на улице Романова. Достаточно заглянуть в его аутентичные окна, чтобы услышать гул эпохи.

Не секрет, что своим «воспитанием» Новосибирск во многом обязан ленинградцам, которые в 1941 году привезли в сибирскую провинцию свой опыт городской столичной жизни с её нормами поведения и стремлением к культурно-интеллигентным развлечениям в виде симфонических концертов, театров и променадов. Как писала в своих воспоминаниях сотрудник ОТК завода имени Коминтерна Ольга Рыбакова: «Ленинградцы сразу создали какой-то особый микроклимат — это были вежливые и высококультурные люди с большим багажом знаний. Мы начали им подражать — была в них особая врождённая вежливость, которая сильно нас привлекала». О том, как ленинградцы «воспитывали» сибиряков, можно было узнать на пешеходной прогулке «По старому академическому кварталу», которая вошла в часть совместного проекта НГУАДИ, Института истории СО РАН, Новосибирской митрополии и Исторического парка «Россия — Моя история» и была реализована при поддержке международного грантового конкурса "Православная инициатива". 

Тридцатые годы прошлого века. Строительство Дома артистов. Кстати, обратите внимание: верхний этаж намного «ниже», чем все остальные. Это была задумка архитекторов — добавить «изюминку» в строгую геометрию здания.

Центр притяжения историй с культурологическим подтекстом — это знаменитый Дом артистов по ул. Романова, построенный по проекту архитекторов Бориса Гордеева и Сергея Тургенева в середине 1930-х годов. Как рассказали экскурсоводы, его жильцами должны были стать сотрудники Дворца науки и культуры, который по ходу строительства перепрофилировался в оперный театр. Сначала в нём жили строители, а потом, когда основные работы были закончены, дом отдали работникам культуры и искусства — из-за своей монументальности (55 метров в длину!) он сразу стал местной достопримечательностью. Кстати, дом и сегодня впечатляет галерейной геометрией лестничных клеток и сохранившейся аутентичностью оконных рам. Если долго вглядываться в его глаза-окна, то можно услышать далёкие голоса ушедшей эпохи: вот где-то всхлипнула скрипка, заиграл патефон, чей-то вскрик «Прощайте!» застыл в осеннем воздухе. В Доме в 1937 году проходили аресты — судьбы многих людей, работавших на стройке оперного театра, были раздавлены катком репрессий.

В 1941 году в Новосибирск была эвакуирована Ленинградская филармония и её «душа» — Ленинградский симфонический оркестр, где художественным руководителем был знаменитый музыковед с мировым именем Иван Соллертинский. Иван Иванович привил новосибирцам любовь к музыкальным лекциям — на его трёхчасовые просветительские экскурсы, проходящие в клубе имени Сталина (сейчас — ДК Октябрьской революции), приходили до 600 человек. Новосибирские краеведы считают, что благодаря Соллертинскому в Новосибирске появилось региональное отделение Союза композиторов. В 1944 году он тяжело заболел и умер.

Сотрудник Музея Новосибирска Евгений Антропов рассказывает о том, как жил и творил в Новосибирске знаменитый музыковед Иван Соллертинский.

— Иван Иванович жил в этом доме, — рассказывает сотрудник Музея Новосибирска Евгений Антропов. — И был дружен с композитором Дмитрием Шостаковичем. Мы знаем, что в 1942 году в Новосибирске прозвучала сибирская премьера Седьмой симфонии Дмитрия Шостаковича — в присутствии самого композитора. Поэтому, вполне возможно, что и Дмитрий Шостакович какое-то время жил в Доме артистов.

Разумеется, война «отправила» в Новосибирск не только ленинградцев, но и жителей многих других городов: сибиряки называли их всех обобщённо — «эвакуированные». Но на культурное воспитание будущей столицы Сибири повлиял всё-таки тот факт, что Ленинград поделился с нами самыми известными театральными, музейными и музыкальными коллективами. Привычка смотреть хорошие спектакли и слушать прекрасную музыку закрепилась в культурном коде нескольких поколений, и теперь мы считаем себя вполне образованными.

Во время войны актёры «Красного факела» уехали в Сталинск (ныне Новокузнецк), затем в Прокопьевск, а в их квартиры заселили актёров Ленинградского академического театра им. Пушкина. Так в Новосибирске временно прописались великие советские актёры, которых боготворила вся страна: Николай Черкасов, Николай Симонов и Василий Меркурьев. Город влюбился в них сразу и безоговорочно: известные ленинградцы оказались не только прекрасными актёрами, но и душевными людьми. К примеру, Николай Черкасов покупал новогодние подарки женщинам, работающим билетёршами и уборщицами в «Красном факеле», — каждой по 600 граммов свинины и молока. А за Николаем Симоновым, когда он выходил из подъезда стоквартирного дома (там артист жил во время эвакуации), мальчишки бежали следом и орали: «Пётр Первый идёт!». Симонов смеялся и грозно щурил глаза.

Старожилы Новосибирска утверждают, что во время войны в доме на улице Урицкого жил сам Леонид Утёсов, — будем считать, что он ленинградец, потому что 8 марта 1929 года именно в Ленинграде дебютировала с театрализованным представлением его джаз-банда. Оркестр Утёсова ещё до эвакуации выезжал с концертными программами в прифронтовые зоны. «Оснащённые одним только микрофоном, мы разъезжали теперь по самым разным местам и выступали на самых неожиданных эстрадах», — писал в своих воспоминаниях Леонид Осипович. Потом оркестр был эвакуирован на Урал, а затем в Новосибирск. В нашем городе он давал какое-то время концерты и постоянно заканчивал свои выступления одной и той же фразой: «Мы уедем скоро в действующую армию, а в Новосибирск приедем уже тогда, когда победим фашистов».

Конструктивистское настроение: фрагмент Дома общества политкаторжан. Но это совсем другая история!

В годы войны население Новосибирска увеличилось с 450 тысяч человек до 610: квартирный вопрос стоял очень остро, жилого фонда не хватало, и люди жили целыми семьями в очень стеснённых условиях — на каждого жителя приходилось менее 2 кв. м жилплощади. Поэтому «местные» и «эвакуированные» жили бок о бок, стараясь навести мосты общения. А сделать это было весьма непросто — новосибирцы и ленинградцы говорили иногда на разных языках.

— Александр Александрович Каптаренко вспоминал, что они, ленинградцы, долго не могли понять, что сибиряки подразумевают под выражением «простая кастрюля»? — продолжает путешествие во времени Евгений Антропов. — Оказалось, это означало пустая кастрюля! Кстати, есть мнение, что ленинградские языковые уроки привели к устойчивому бытованию таких слов, как поребрик, в обозначении бордюрного камня ограждения, или булка — ею ленинградцы называют белый формовой хлеб. «Мне булку хлеба!» — это стало устойчивым выражением новосибирцев.

Евгений рассказывает, что многие ленинградцы, когда началась реэвакуация, остались в Новосибирске: некоторые не хотели возвращаться в разрушенные дома и квартиры, кто-то сделал карьеру на заводах и, дослужившись до начальника цеха, посчитал глупым возвращаться «на понижение», кому-то было тяжело возвращаться в город, где погибли родные и близкие. А особо ценных специалистов местные начальники вязли в плен, забрав паспорта. Особенно такое «крепостное право» процветало на заводах, которые работали на оборонку.

Конечно, это малая часть истории о том, как Ленинград «воспитывал» Новосибирск. В городских архивах хранится много удивительных свидетельств ушедшей эпохи, которые благодаря энтузиазму наших историков и краеведов позволяют нам ближе узнать родной город. Ну а ещё все мы немного питерцы.

Редакция благодарит Дарью Гаркушу, заведующую Музеем истории архитектуры Сибири, и сотрудника Музея Новосибирска Евгения Антропова за помощь в подготовке материала.

Наталия ДМИТРИЕВА | Фото Валерия ПАНОВА