16.06.15

Гость номера

Кино покажет

На его счету более ста фильмов — документальных, телевизионных, игровых. Фильмы, в создании которых он участвовал, а кино — дело коллективное, хранятся в Госфильмофонде России и фонде библиотеки конгресса США, отмечены многими премиями и победами на кинофестивалях. Оператор со стажем в 52 года, он и сегодня один из самых востребованных. В географии его проектов — Сибирь и Арктика, Дальний Восток и Узбекистан, Чукотка и Армения. Заслуженный деятель искусств Борис Борисович Травкин отметил свой 70-летний юбилей. По этому случаю в кинотеатре «Победа» состоялась творческая встреча и премьера фильма «Два дурака, которые совсем не дураки».

Образ неувядаемого времени

Знающие люди говорят, в кино есть одна по-настоящему «киношная» профессия оператор, глазами которого зритель видит происходящее. В кино он пришёл из детства. В характеристике на первоклассника, ученика одной из украинских школ, Бориса Травкина было записано: «очень увлекается кино». Когда в 57-м году семья после долгих переездов — отец руководил ответственными стройками — поселилась в Новосибирске, Боря с товарищами организовал школьную киностудию. Директор школы, фронтовичка, Сальма Андреевна Торф дала добро на приобретение кинокамеры и сама договорилась о консультации ребят на Западно-Сибирской студии кинохроники, которая тогда находилась в здании собора Александра Невского на Красном проспекте. Много лет спустя один из их с режиссёром Валерием Соломиным фильмов получит почти пророческое название «Образ неувядаемого времени».

— Борис Борисович, из всех ваших кинематографических странствий что особенно запомнилось, оставило глубокий след?

— Мы снимали фильм «Встреча с Арктикой» с Юрием Шиллером. Летим в самолёте, который занимается ледовой разведкой — снимает карту ледовых полей, gps-навигации тогда не было. Восемь часов в воздухе, сняли уже всё, что хотели, делать нам больше нечего, командир корабля предложил приготовить обед: «Там, в кладовке, есть оленья нога, нужно порубить её и сварить суп». В самолёте стоит обычная электроплита «Лысьва». Я иду в кладовку, беру эту ногу, заношу над ней топор, и в это время раздаётся сигнал, оказывается, мы пролетели над Северным полюсом. Представляете мои ощущения?

В конце 80-х снимали фильм «Преображение», режиссёром был Юрий Малашин. Съёмки проходили в храмах Омска и Тобольска. Владыка Феодосий дозволил снимать в алтаре, для меня это стало настоящим потрясением. Там какая-то невероятная энергия! Я вошёл туда, а через некоторое время вышел, плохо представляя, что получилось, и только когда проявили материал, увидел, как это выразительно. В 90-х мы возили фильм в Америку, показывали в разных городах США, было много зрителей, в основном, конечно, русскоязычных, и фильм произвёл впечатление.

— Документальное кино — своего рода образ времени. Приходилось приукрашивать «советскую действительность»? И что тогда свобода творчества для кинематографиста?

— Миша Колесников, оператор, рассказывал, нужно было им снять сюжет о выращивании кукурузы для киножурнала «Новости дня», приехали на место, кукуруза ростом не вышла — героям по пояс, ну и предложили: «Мужики, встаньте на коленки». Картинка стала более впечатляющей, но статичная. Поснимали и снова: «Ребята, вы пройдитесь немного». Те прошлись, общаясь и рассматривая кукурузу. Отсняли сюжет, показали его в обкоме партии, там утвердили, а после, оставшись наедине, руководитель студии выразил сомнение: «Странно как-то ваши герои идут». «Так они же на конях едут!», — вышли из положения наши киношники. И вправду получилось похоже на проезд всадников в зарослях гигантской сибирской кукурузы… Мы этот эпизод использовали в фильме «Сибирь на экране: мифы и реальность», который сняли как сорежиссёры с Виктором Серовым. Там много таких историй со съёмочных площадок. К примеру, Николай Данилович Царенко, ныне уже покойный, рассказывал, как в 50-е годы, когда культура сельского хозяйства была низкой, они, приезжая в село, выдавали дояркам белые халаты, а коров, грязных от навоза, подкрашивали извёсткой. Я сам застал времена, когда операторы возили в портфеле белую рубашку и галстук для комбайнёров. Машины были с открытыми площадками, не то что нынешние — с кондиционерами, люди от пыли спасались специальными защитными очками, снимет их комбайнёр, и на чёрном лице только белые пятна вокруг глаз… Что касается свободы творчества, скажем, задумали мы снять фильм о каком-то из сибирских народов, вне политики, по собственному творческому замыслу, нам говорят: снимите сначала фильм-портрет о Герое Социалистического Труда. Хотя и в этом случае можно было сделать достойную работу. Мне довелось снимать фильмы о Юрии Фёдоровиче Бугакове и его хозяйстве в Верх-Ирмени. И я с превеликим удовольствием вспоминаю эти работы и общение с этим замечательным человеком, настоящим хозяином, каких в нашей стране ещё поискать.

— А потом началась другая эпоха, и в 90-е годы на экраны обрушилась «чернуха».

— Время было такое, сейчас эта тенденция почти сошла на нет. Другое дело, когда речь идёт о гражданской позиции, и мы как кинематографисты не можем пройти мимо каких-то вещей. Мне довелось снимать затопление Богучанской ГЭС для фильма «Ангара» в цикле «Великие реки Сибири» екатеринбургской кинокомпании «Снега». После с режиссёром Павлом Фаттахутдиновым мы сняли фильм «Лена» о реке Лене. Так вот, затопление Богучанской ГЭС стало последней точкой, которая поставила крест на Ангаре как водной системе. Сейчас это череда водохранилищ, без свободного хода нерестовых рыб, в том числе эндемичного хариуса, которого нигде больше нет, — крупного с характерной тёмно-зелёной спинкой. Я уже не говорю о затопленных посёлках, о загубленном лесе, который даже не дали вырубить, не разрешили людям использовать на хозяйственные постройки и дрова. Так и затопили на корню, только на судоходных каналах его просто свалили бульдозерами! Я считаю, иначе как государственным преступлением такое не назовёшь… Когда начинаешь оценивать с высоты времени, понимаешь, что многое в нас ещё с коммунистических времён держится, никак не отпускает. И в отношении властных структур к людям, как к винтикам, и в самих людях, которым порой не хватает самосознания и инициативы. Хотя, конечно, мы стали жить лучше, это видно и по нашим улицам, и по общему достатку.

Работа на полку

— Прокат, пожалуй, самая больная тема для кинодокументалистов. Как из этой ситуации выходите?

— Раньше наши фильмы показывали по телевидению. При Гостелерадио СССР действовала сеть студий — «Новосибирсктелефильм», «Иркутсктелефильм», «Дальтелефильм». Эти студии снимали фильмы, в том числе и игровые, которые затем показывали по Центральному телевидению и другим студиям страны. Помимо того, фильмы, снимаемые в системе Госкино, показывали перед сеансами в кинотеатрах в качестве киножурнала или на так называемых удлинённых сеансах, когда до игрового кино шло документальное. То есть система проката какая-никакая была, и всё равно мы говорили, что нужны кинотеатры документального кино. Сегодня же прокат стал исключительно коммерческим делом, показывать документальное кино перед сеансами для кассы невыгодно, поскольку сеансы удлинятся и в итоге их станет меньше. Телевидение какое-то время ещё показывало наши фильмы, а потом и оно стало бизнесом. И теперь, чтобы что-то показать, предлагается заплатить. Даже фильмы, снятые о новосибирской земле, о наших людях. Мы предлагаем безвозмездно показать свой продукт, чтобы его увидели максимально большее число людей, а нам говорят: дайте денег, покажем…

— Действительно, парадоксальная ситуация: государство даёт деньги на съёмки фильма, в титрах указывается, что снято при финансовой поддержке Министерства культуры РФ, а в итоге массовый зритель его не видит.

— Да, на конкурсной основе мы подаём заявки в минкульт, кому-то эту заявку утверждают, кому-то — нет, делаем фильм, сдаём его, нам говорят: спасибо, хорошо! Фильм передаётся в Госфильмофонд, и всё. Ещё если фильм был замечен на каком-то фестивале, его покажут на телеканале «Культура» или в передаче Андрея Шемякина «Документальный экран». Но это почти случайные показы. Сейчас вот, кстати, в Новосибирске началось возрождение интереса к нашим фильмам. Я, помимо того, что снимаю документальное кино на разных студиях страны, ещё работаю в Новосибирсккиновидеопрокате, руковожу кинопроизводством. И вот это государственная структура, поддерживающая кинопрокат в нашей области, где ещё сохраняется дотационная система с недорогими билетами, делает большое дело, устраивая творческие встречи кинодокументалистов со зрителями. Я сам неоднократно ездил в районы области, выезжали и мои коллеги — Владимир Эйснер, Юрий Шиллер. Там собирается потрясающая публика, люди с удовольствием смотрят наше кино, задают серьёзные вопросы. Вообще, Новосибирсккиновидеопрокат со своим кинозалом «Синема» на Каинской, 4 стал своего рода центром кинематографической жизни города. Это особенно важно из-за отсутствия Дома кино в Новосибирске, а недавно было продано здание, в котором находилась Западно-Сибирская киностудия. Ещё можно отметить кинотеатр «Победа», который также с уважением относится к нашему кинематографу и время от времени устраивает встречи и показы.

— В этом году Новосибирсккиновидеопрокат совместно с ГТРК «Новосибирск» устраивал ретроспективный показ легендарных фильмов творческого объединения «Новосибирсктелефильм» в рамках Фестиваля документального кино.

— Да, и зрители уже отметили его. Были показаны фильмы «Искра Божья» режиссёра Юрия Шиллера, «Вадим Репин» Вадима Гнедкова, «Шофёрская баллада» и «Искусство всех времён и народов», над которым мы с Валерием Соломиным работали. Это здорово, когда фильмы вынимаются из коробок, выходят на экран, их кто-то видит! Если кино не видит зритель, считайте, что его нет.

«Сибирский армянин»

Над чем сегодня работаете, о каких героях нашего времени готовитесь рассказать зрителю?

— С годами понимаешь, что не нужно далеко ездить, есть пророки и в своём Отечестве. Я уже пятый фильм снимаю в своей деревне, в которой живу больше двадцати лет, а началось всё с того, что мы с режиссёром Валерием Новиковым сняли киножурнал «Меж глубоких снегов» о директоре совхоза Геннадии Александровиче Халимане. Много лет спустя я предложил режиссёру Виктору Серову снять фильм о моих земляках, «Деревенские паровозы» — это коллективный портрет людей, живущих в Шайдурово, у них разный уровень образования и социального положения, но всех их объединяет одно — порядочное, честное отношение к жизни, к своей земле. Я бы назвал их сельской интеллигенцией, поскольку они задают тон в деревне. Кстати, фильм этот получил приз самарского фестиваля «Соль земли».

— Фильм «Два дурака, которые совсем не дураки» из той же серии, его герои сажают в Караканском бору липы и дубы, спонсируют местный хоккейный турнир. Вся их жизнь построена на неких противоречиях, даже провокациях.

— Они такие и есть. Я против специальных провокаций. И как человек старой формации всё больше склоняюсь к тому, чтобы просто наблюдать за героем, это гораздо интереснее, чем говорить ему, где нужно встать и как пройтись. Нужно доверять своему герою, раз уж ты решил снять о нём фильм. Сейчас мы, к примеру, снимаем кино «Сибирский армянин» работает в соавторстве с режиссёром Виктором Серовым. В нашей деревне живёт армянская семья, они приехали после карабахской войны, с маленькими детьми. Жили первую зиму в кочегарке, где хранится уголь. Потом купили маленький домишко, стали его расширять, пристраивать. В итоге построили огромный дом, завели хозяйство. У Варужана Варданяна крутой внедорожник, а он простой скотник. Как-то останавливает его на дороге автоинспектор, узнал, кем тот работаешь: у вас что, все скотники так живут? Варуш вежливо так отвечает: «Ну, если г… поворочаешь руками у себя в хозяйстве, тоже будешь на такой машине ездить». Он сам держит скот, это, надо сказать, тяжелейший труд, ещё в хозяйстве сторожем служит, хотя серьёзно болен. У нас в деревне много беженцев — из Киргизии, Казахстана. Люди быстро понимают, кто свой, деревенский народ очень чуткий в этом отношении. Варданяна все уважают: «Варуша — человек!» Потому что он всегда поможет, безвозмездно: сено тебе надо поставить — поможет, быка зарезать — поможет, что-то на тракторе привезти — всегда, пожалуйста. От него только и слышишь: «Да, ты знаешь, пойти помочь надо…» Вот это «помочь надо» — для него формула жизни. Вот о ком мы сейчас фильм снимаем. Кстати, с прошлого года Новосибирск стал городом-побратимом Еревана, так что мы почти предвосхитили это событие.

— Борис Борисович, ваши знаменитые кулинарные способности хлеб, который вы печете, оленья нога над Северным полюсом, и мясные деликатесы это от родителей? Часто балуете своих близких?

— У нас с женой Татьяной разделение: с меня мясное, с неё — печёное. Моя прабабушка была поварихой у известных томских купцов Второвых. Прекрасно готовили и моя бабушка, и мама. У нас дома всегда была высокая культура еды, несмотря на то, что жили очень скромно. Пищу готовили разнообразную, вкусную, к праздникам, к примеру, пироги с нельмой по старинным рецептам. И когда я учился во ВГИКе, который в шутку называли «Всесоюзным государственным институтом кулинарии», операторы этим отличались. На нашем этаже в общежитии были самые аппетитные запахи. Идёшь на кухню: узбеки делают плов, африканцы жарят мясо, кто-то варит солянку. Режиссёры, которым вечно некогда было, питались бутербродами и к нам приходили: «Мужики, покормите!» Да и потом на съёмках операторы были во всеоружии: в чайниках супы варили, в жестяных банках из-под киноплёнки жарили мясо, на осветительных фонарях — яичницу. Хочется жить достойно, неважно в Арктике ты, в крутой гостинице или в затерянной деревне на сеновале. Нужно всегда оставаться человеком.

Марина ШАБАНОВА

Фото Виталия МИХАЙЛОВА

 

back

Новости  [Архив новостей]

x

Сообщите вашу новость:


up
Яндекс.Метрика