Новосибирск и Новосибирская область: свежие новости, объективный анализ, актуальные комментарии

Опиаты в твоей голове

Существуют ли безвредные дозы алкоголя?
И по каким признакам можно распознать наркотическую зависимость?

Факторы риска

— Александр Вадимович, расскажите, как и почему развиваются алкогольная и наркотическая зависимость?

— Все психоактивные вещества условно можно разделить на две большие группы — с затормаживающим и возбуждающим действием. К первой относятся гашиш, опиоиды (опий-сырец, ханка, героин, медицинские наркотики), снотворные препараты, ко второй — кокаин, крепкий чай (чефир), амфетамины, метамфетамины, первитин, он же винт. И все эти вещества с различным психотропным действием, хоть возбуждающим, хоть затормаживающим, действуют на очень интересные структуры головного мозга, которые называются опиатными нейротрансмиттерами и выравнивают процессы возбуждения и торможения в организме. Они так называются, потому что в их формуле обнаружили морфиноподобную химическую структуру, а морфин — это основа растительного опия-сырца. Морфины имеют химическую формулу. И точно такую же формулу обнаружили в структурах головного мозга. Поэтому их назвали опиатными. Журналисты, беллетристы называют их эндорфинами, или гормонами удовольствия, но это неточное название. Утром уровень опиатных нейротрансмиттеров составляет 100 процентов, в течение дня мы их расходуем, и где-то к 21—22 часам он уменьшается до 75 процентов. Во время сна уровень восстанавливается. Но организм очень не любит, когда эти структуры падают ниже 75 процентов. Что это такое, каждый может испытать, если, например, не спать два дня подряд.

Есть разные факторы, влияющие на выработку опиатных нейротрансмиттеров. Это наследственность, причём чаще она проявляется у мальчиков. Девочки больше защищены: у них две Х-хромосомы, а у мальчиков Х и У. Поэтому мужчины «ломаются» чаще, хотя женщины более глубоко, у них психические заболевания проходят куда серьёзнее. Негативным фактором является недоношенная беременность, поскольку нейротрансмиттерные поля качественно и количественно формируются в последний месяц беременности и в первые три года жизни. Таких детей мы называем гиперактивными, у них явный недостаток успокаивающих веществ. Провоцируют нарушения выработки опиатных нейротрансмиттеров любые тяжёлые заболевания: черепно-мозговые травмы, инсульты, менингиты, энцефалиты. К истощению этой структуры приводят любые стрессы, которые длятся более 40 дней. Народные традиции мудры: самое страшное горе — смерть близких, но почему отмечаются именно девятый и 40-й день после кончины? На девятый горе достигает пика, и, чтобы отвлечь человека, обычай заставляет его вставать к плите и готовить еду. А на 40-й горе должно отойти назад и не мешать жить дальше. Образно говоря, мы должны уйти с кладбища.

Чётко было установлено, что свои опиатные структуры полноценно вырабатываются только с 12 часов ночи до 6 часов утра. Это тот святой промежуток, который трогать нельзя. Сейчас много людей работают в ночную смену, они подвержены нарушениям выработки опиатных структур. В такой ситуации, как минимум, должно соблюдаться правило «сутки через трое».

И, конечно, очень сильно на выработку собственных нейротрансмиттеров влияет употребление психоактивных веществ с психотропным действием. Если, например, это вещество с возбуждающим типом воздействия — амфетамин или кокаин, то возникает перевозбуждение. В ответ на это организм должен усиленно вырабатывать свои успокоительные вещества. Но он не может это делать бесконечно, и через какое-то время происходит их истощение. А когда применяются психотропные вещества с затормаживающим действием, например, каннабиоиды, то они «садятся» на рецепторы, на которые воздействуют свои опиатные нейротрансмиттеры, организм попросту перестаёт чувствовать собственные структуры, а раз так, он и вырабатывать их перестаёт.

От бессонницы
к белой горячке

— До какого уровня падение опиатных трансмиттеров допустимо? Когда ситуация становится критической?

— Можно говорить о трёх стадиях падения опиатных нейротрансмиттеров: до 75 процентов, от 75 до 50 и ниже 50. К сожалению, в России, в отличие от других стран, нет лабораторий, которые измеряют уровень этих веществ.

Но есть косвенные признаки нейротрансмиттерной недостаточности. Первая стадия (до 75 процентов) — когда свои вещества заканчиваются не к 22 часам, а к 18—19. Вторая стадия — истощение происходит гораздо раньше, и тогда начинает нарушаться равновесие эмоционального маятника. Человек легко выходит из себя, подвержен перепадам настроения, слезливости, раздражительности, гневливости. Появляются навязчивости, люди перестают воспринимать окружающее, видят только свою проблему. Кроме того, начинается потеря глубины сна: человек часто просыпается, плохо засыпает, сон поверхностный, прерывистый, утром нет чувства отдыха.

Третья стадия характеризуется устойчивым нарушением сна, практически полной его потерей. Эмоциональные проблемы усугубляются, появляется агрессия, истерия, а навязчивости приобретают вид бреда и галлюцинаций. Яркий пример — белая горячка. Конец третьей стадии — когда появляется необратимость, как мы говорим, последствия синдрома хронической алкоголизации или наркотизации. То есть если какая-то структура в голове долго не работает или работает в режиме, разрушающем её, она начинает атрофироваться или разрушаться, как мышцы. Если опиатные нейротрансмиттеры не работают, они начинают разрушаться.

— Таким людям помочь вообще нельзя?

— Существует метадоновая заместительная терапия. Но мы в России в этой ситуации идём своим путём, у нас метадон запрещён, поэтому приходится таких пациентов, у которых уже свои вещества не вырабатываются, направлять на Украину, где он применяется. Если у больных сахарным диабетом не вырабатывается инсулин, его ведь восполняют. Здесь такая же ситуация: если в организме нет своего наркотика, то его нужно восполнять. Да, метадоновая зависимость в десять раз сильнее героиновой. Но метадон оказывает разрушительное действие, только если человек принимает его бесконтрольно и как наркотик, с возрастающими дозами. Если же всё находится под контролем… Как это организовано в Израиле: стоят на площади четыре «скорые», в них сидят сотрудники. Ты приходишь, показываешь карточку, что зарегистрирован, официально проконсультирован врачом, её пробивают по компьютеру. И метадон в руки не дают, не колют его. Он наливается в сироп и выпивается, как микстура. Два дня он действует, потом опять приходи. А у нас нагоняют страху: дескать, мы хотим всех на метадон подсадить. Извините, но если есть показания! И не всем он показан, при первой и второй стадиях метадон не надо давать, но на третьей, когда уже ничем больше не поможешь, нужно. Если человеку 40—45 лет, он наркоман, у него своих болезней полно, он быстрее умрёт от «перекумаривания». Уж лучше метадон.

«Правило трёх»

— Хорошо, а как быть с первой и второй стадиями?

— Лечение должно быть направлено на восстановление выработки собственных опиатных нейротрансмиттеров. Сначала фармакологическая терапия: есть специальные препараты, которые даются пациенту и временно заменяют нехватку своих структур. Потом дозы потихоньку уменьшают, а выработка своих веществ увеличивается. Второй компонент — блокираторы опиатных рецепторов, вещества, которые «садятся» на них и, условно говоря, закрывают дырки, через которые извне в клетку попадают психоактивные вещества. Свои тогда начинают лучше накапливаться. Третий компонент — специальные препараты, которые восстанавливают глубину сна. И четвёртый — это питание головного мозга. Все эти четыре компонента — фармакологическая составляющая. Постепенно она должна перетекать в программу немедикаментозной стимуляции выработки своих опиатных нейротрансмиттеров. Есть отличная реабилитационная программа, разработанная на научных трудах по аддикциям (зависимостям) нашим новосибирским учёным-психиатром, профессором Цезарем Петровичем Короленко. В её основе лежит так называемое «правило трёх», которое гласит: каждые три часа, три дня, три месяца, три года человек должен испытывать что-то, что вызывает положительные эмоции и способствует выработке своих опиатных нейротрансмиттеров. Каждый сам решает, что ему приятнее.

Важно заметить, что «правило трёх» необходимо использовать не только для лечения людей с зависимостями. Каждому стоит взять его на вооружение, если человек хочет, чтобы его опиатные нейротрансмиттеры находились в здоровом состоянии.

— Как долго должен длиться реабилитационный период?

— Считаю, что на восстановление необходимо три месяца. Потом пациента надо выпускать в жизнь. Есть специальные «дома на полпути»: для реабилитантов снимаются квартиры, они пытаются трудоустроиться, при этом продолжают посещать реабилитационный центр. Если не получается, надо возвращать их в центр ещё на три месяца, и так далее.

— Сейчас довольно популярны так называемые коммуны, где наркоманы восстанавливаются безо всякой медицинской помощи. Как вы к этому относитесь?

— Первые две недели организм требует наркотик. Можно, конечно, преодолеть это волевым усилием, но, на мой взгляд, когда реабилитант чувствует, что ему даётся какой-то пакет помощи, он гораздо более охотно идёт на лечение. Когда он принимает препараты, которые помогают сгладить острый момент, он на других реагирует более цивилизованно.

— Существуют ли дозы алкоголя, которые не наносят ущерба организму?

— По стандартам ВОЗ нормальный здоровый мозг мужчины может перенести 21 стандартную дозу алкоголя в неделю, а женский — 14 доз. Стандартная суточная доза — это или три рюмки крепкого напитка, или три бокала вина, или три стакана некрепкого пива. Один из важных признаков, что человек может контролировать свои желания, — это способность делать перерывы между употреблениями алкоголя от трёх дней до трёх недель. Если вы его соблюдаете, то вы не алкоголик.

— Как в перспективе будет изменяться количество зависимых людей?

— Думаю, оно будет расти. Увеличивается зависимость людей от кредитов, усиливается поток негативной информации, наши сверхконтрастные и суперяркие телевизоры уже занимают полстены, наушники не вынимаются из ушей 24 часа в сутки. Политическая нестабильность, кризис, доллар растёт... Думаю, «первенство» будет за психоактивными веществами, которые требуют меньших затрат. Я имею в виду переход с алкоголя на наркотики. Алкогольный ритуал становится для многих слишком дорогим и неоправданно растянутым по времени. Но кроме алкоголя и наркотиков есть очень большая группа разрешённых веществ: снотворные, барбитураты и антидепрессанты. Часто врачи навязывают эти препараты пациентам. А психофармакология садится на организм «кучерявее», чем алкоголь. У меня есть много клиентов, которые «сидят» на феназепаме по пять—десять лет. И пока они принимают его, они трудоспособны, но когда пытаются с него «слезть», сразу возникают проблемы. Так же и многие антидепрессанты. Самая тяжёлая зависимость — от снотворных и антидепрессантов. Рецепторы изменяются так, что препараты приходится применять всю жизнь.