Новосибирск и Новосибирская область: свежие новости, объективный анализ, актуальные комментарии

Все речки текли

Он сам здесь вырос. На плоских берегах озера Сартлан прошло его босоногое детство, отец был начальником рыбоучастка, запах копчённого «дедовским способом» в старой рыбзаводской коптильне язя помнит до сих пор. Окунь, плотва, елец, щука  — какой только рыбы не было в озере! Карася не было точно, это он потом завёз его с Убинского…

Вернулся после армии, тогда начинали уже строить рыбопитомник, пошёл работать помощником экскаваторщика — насыпали дамбу под будущие пруды. Потом работал механиком, в 82-м предложили стать директором, учился на рыбовода — техникум, институт, всё заочно, без отрыва от производства. И так же, как малая речка Карапуз, петляя, растворяется в широкой чаше озера, так незаметно для него самого стал он здесь большим человеком. Вот уже тридцать два года Сергей Александрович Евдокимов руководит Сартланским рыбопитомником. «Как я выбрал профессию? Я её не выбирал, она сама меня выбрала. А что жалеть-то уже, назад ходу нет…» — отшучивается Сергей Александрович, показывая нам свои владения.

Зима для рыбовода — время ответственное. Рыба хоть и не кормится, дремлет на дне, как медведь в берлоге, но кислород ей нужен, как и постоянный ток воды. В нынешнем году погода благоприятствовала зимовке: когда рыбу по осени запускали в зимовальные пруды, вода была большая и чистая, да и потом всё время речки не замерзали, текли.

— Включаем аэрацию и смотрим, наблюдаем за кислородным режимом. Зимуют ещё рыбы, сойдёт лёд, тогда начнём отгрузку, — почти мечтательно говорит Сергей Александрович. — Заявки уже есть от озёрников, правда, пока мало. Наши, из области, приедут, соседи — из Кемерово, Омска.

«Озёрниками» Евдокимов называет тех, кто взял озёра в аренду и занимается разведением рыбы. Прошлой весной к нему со всей области ехали за рыбопосадочным материалом. Оно и понятно, в области осталось всего два рыбопитомника «Новосибирскрыбхоза» — Урюмский и Сартланский. К Евдокимову за годовиком и двухгодовиком сазана, карпа едут и индивидуальные предприниматели, взявшие в аренду озёра, и рыбодобывающие предприятия, заинтересованные в восстановлении рыбных запасов в водоёмах.

— Если рыбу всю выберут, где же ей потом взяться? — задаётся вопросом Сергей Александрович. — Нужно восстанавливать, восстанавливать и восстанавливать. В Новосибирской области в советское время было развито мощнейшее рыбоводство, на научную базу всё было поставлено. Строили рыбопитомники, зарыбляли водоёмы в больших масштабах, в результате в 80—90-е годы вылов разводимой рыбы — сазана и пеляди — в Сартлане достигал 86 процентов. Промышленный возврат был такой, что завалили рыбой прилавки. Одной только пеляди добывали до 270 тонн, и была она балычная, правда, увозили её в Москву да за границу. Сартлан — уникальный водоём, природная чаша, глубиной свыше четырёх метров, заморных явлений здесь не бывает.

Отношение к рыбе у него особое. С удочкой, понятно, не сидит. Он её руками ловить может. И кажется, что особо продуктивных производителей в глаза знает. Рыбопитомник — каскад прудов, с обводным каналом и непростой системой бетонных гидросооружений, у которых почти магические названия: «монахи», «шандоры», «рыбоуловители». Весной, чтобы разгрузить глубокие зимовальные пруды, рыбу отлавливают неводом, грузят сачками в специальную самодельную ёмкость и перевозят в выростные пруды — годовика на двухлетний оборот, двухлетнего — на трёхлетний оборот и товарную рыбу. Большую часть реализуют арендаторам озёр для выращивания рыбы. Часть расселяют по нерестовым прудам, и вот здесь нужно быть, что называется, ювелиром.

— Зимой рассаживаем производителей: самок — в один зимовал, самцов — в другой. А весной переводим их в нерестовые пруды, рассаживаем по гнёздам: одна самка, два самца — одно гнездо, двадцать гнёзд на один гектар. Вот и вся наука, — говорит Сергей Александрович. — Так и получаем потомство.

Евдокимова знают все, кто так или иначе занимается рыбным делом на территории Новосибирской области и не только. Арендатор из Каргатского района Максим Прохоренко вспоминает, как купили они с товарищами рыбопосадочный материал у одних дельцов, загрузили в ёмкость на 600 литров и… не довезли: «С нас там просто деньги взяли. Другое дело  — Сергей Александрович, он всё расскажет и покажет, какое количество рыбы нужно загрузить, какие ёмкости для перевозки использовать, как заселить рыбу… Честный, порядочный человек, это без лести. Такие люди притягивают к себе. Он и внешне гора, и по характеру — гора».

Рыбы много
не бывает

Край этот на карте весь в блюдцах озёр — Долгое, Белое, Гурское, Маук. Посёлок Красный Яр — длинная улица домов в сторону большого Сартлана. В пору процветания рыбопитомника здесь построили жильё, школу, детский сад, клуб. С тех же времён — отопление, водопровод, асфальт. Если бы не пробивной характер Евдокимова, половины бы не было. В середине 90-х по распоряжению правительства всю социальную сферу передали местным властям. С тех пор население сократилось на треть — ни школы, ни детского сада здесь теперь нет. Дети появляются только в летнее время — внуки из города и райцентра приезжают навестить красноярцев.

Четыре года назад вызвали Сергея Александровича в главный офис ОАО «Новосибирскрыбхоз» и дали задание провести весенний облов в Урюмском рыбопитомнике. С тех пор никто с него этой второй работы не снимал: «Генеральный директор попросил меня на год остаться, потом ещё на год, а сейчас я сам привык, уже как будто не в тягость. Мне нравится что-то новое делать». Так и тянет Евдокимов два рыбопитомника, мотается из Барабинского района в Здвинский за сто километров.

— Приехал я туда, а там конь не валялся, всё пришло в упадок. Электродвигатели стокиловаттные на металлолом сдали! Ворота и те срезали, — с негодованием вспоминает Евдокимов разруху, которую застал в Урюмском рыбопитомнике в 2009-м. — А рыбопитомник уникальный — одних только нерестовых прудов 22, зимовальных прудов столько, что зимовать может 150 тонн рыбы! Это всё должно работать, тогда и будет результат: чем больше посадишь рыбопосадочного материала, тем больше получишь рыбы. Тут простая истина…

Работать вполсилы он сам не умеет и другим не даёт. Сергей Александрович, даже если в отъезде, всегда держит руку на пульсе. Телефон у него, иногда кажется, к уху приклеен. Работают на каждом из прудовых хозяйств по 15 человек, в сезон набирают ещё — до 20: «И нынче дел непочатый край: капитальный ремонт прудов, рыбоуловителей, донных водоспусков, а ещё мы свои зерновые сеем».

У него не забалуешь и не запьёшь, с этим делом строго: «Попался на работе пьяным, первый раз — предупреждаем, наказываем дисциплинарно, а второй раз — всё, увольнение, особенно те, кто на технике работает…» Мужики на своего начальника зла не держат: «Если бы не этот человек, давно бы уже развалили всё и разграбили, а если не быть строгим, не подгонять, так ничего и не будет».

Маленькое село Чулым в Здвинском районе. Тихая спокойная жизнь, деревянные дома, деревянный же старый мост через речку Чулым. Время, кажется, остановилось. На заросших камышом прудах работает новенькая камышекосилка, растительность нужно косить, иначе она крадёт кислород у мальков. Об этой самой камышекосилке отечественного производства Евдокимов мечтал давно, но не было средств. Федеральная собственность, к которой относятся Урюмский и Сартланский рыбопитомники, особых преференций не даёт, скорее, наоборот, всё приходится зарабатывать самим.

— Нам ведь никто не помогает, — говорит он. — Варимся в собственном соку. Реконструируем оборудование, приобретаем технику — те же живорыбные машины, всё своими силами — сколько заработаем.

Аренда озёр, по мнению Сергея Евдокимова, не решит проблем рыбной промышленности. Главное — по максимуму зарыблять федеральные водоёмы, такие как Сартлан, Урюм, Чаны, Хорошее. Что он и делает каждый год — весной и осенью, выпуская подросшую молодь в большое плаванье.

— Почему в этом году ещё мало заявок на рыбопосадочный материал? Видимо, обжёгся народ. Вырастить вырастили, а выловить смогли не все и не всё. Здесь знания и опыт требуются. Это как в своё время кинулись было в фермерство, а потом обратно землю отдавали, — размышляет Сергей Александрович. — Средства на зарыбление нужно направлять на рыбопитомники с чёткой сметой: сколько, куда и чем зарыбить. Тогда все рыбопромысловые и рыбодобывающие предприятия будут при работе. Заниматься выращиванием сиговых, как мы это делали в специальном пруду-спутнике — Малом Сартлане — пеляди, и не только — муксуна, нельмы. Но, по-видимому, на это нет средств сейчас, хотя была очень хорошая федеральная программа.

Кто придёт
на смену?

Несколько месяцев дорабатывает Евдокимов до пенсии. Понятно, что трудиться будет и дальше, сколько сил хватит. Но заботит его, кто останется после. Работников не хватает, а уж про рыбоводов со специальным образованием и говорить не приходится. У Сергея Александровича целых два рыбовода — супруга Валентина Александровна Евдокимова и Вера Георгиевна Семёнова. Обе на пенсии, но продолжают работать, учились в Тобольском рыбопромышленном техникуме, как специалистам им цены нет: могут инициировать производителей, ставить гипофизарные инъекции, делать необходимые расчёты, получать икру для инкубационного цеха.

— С кадрами в отрасли плохо: Тобольский техникум закрыли, Гурьевский рыбоводный закрыли, в Новосибирском аграрном университете была группа ихтиологов-рыбоводов, и ту в прошлом году закрыли, — негодует Евдокимов. — Я уже несколько раз предлагал, и на рыбохозяйственном совете говорил: откройте при Куйбышевском сельхозтехникуме на заочном отделении хотя бы одну группу ихтиологов и рыбоводов, чтобы местные ребята обучались. Мы же так всё потеряем! Ну кто придёт нам на смену? Что будет, если рыбу всю выберут, останется одна сорная? Кто останется жить в этих сёлах, если рыбы не будет? Вот и получается, что у меня самого вопросов больше, чем ответов на ваши вопросы. На том и живём, на то она и жизнь, постоянно движется, и нужно поспевать за ней…

Рядом с ним другие кажутся маленькими. Не размерами, а широтой души, размахом деятельности. И медаль ВДНХ — единственная из его значительных наград — «за высокие показатели в работе» — своего рода пьедестал Большому человеку Сартлана.