Обречённые на школу
Никогда за всю историю всеобщего образования в России школа не пугала так семью, как сейчас. Школа не воспринималась как испытание длиною в одиннадцать лет, которое должны преодолеть родители, бабушки и дедушки со своими чадами. Сегодня, увы, образ школы таков.
В разговоре с кандидатом психологических наук, профессором кафедры психологии и педагогики НГПУ, директором Областного центра диагностики и консультирования Татьяной Чепель мы попытались обозначить наиболее актуальные проблемы современной школы, наметить пути их разрешения и дать несколько практических советов родителям школьников.
— Нас так долго пугали новым законом об образовании, и вот он вступил в силу. Татьяна Леонидовна, как вы считаете, что-то страшное и кардинально новое произойдёт в ближайшие месяцы?
— Думаю, ничего страшного не случится. Такие долгие споры и разговоры о законе об образовании, которые напугали родительскую общественность, эмоционально дестабилизировали педагогическую, во многом не имеют под собой серьёзных оснований. Конечно, первый вариант закона был страннен и страшен, он действительно мог привести к серьёзным переменам, которые вызвали бы шок. Но закон существенно подкорректирован. Ни родители, ни учителя, ни директора школ с началом учебного года каких-то сверхъестественных изменений и подвижек не почувствуют. Современная семья и школа друг друга боятся — вот главная проблема сегодня. Не знаю, по какой причине это произошло. Досадно, что свой страх перед взаимодействием они реализуют, прежде всего, в закрытых разговорах. Одни ведутся в кулуарах педагогической общественностью — школу во многом не устраивает современная семья. Другие — среди мам, которые выливают свои тревоги на интернет-форумах и в неформальном общении. Разговоры идут, но внутри двух сообществ, а диалога, который необходим и мог бы разрешить многие проблемы, нет.
— Разве в школе советского времени этот диалог был? Именно о ней сейчас говорят с ностальгией...
— В советское время диалога не было, но был разговор между школой и семьёй. Школа имела монополию на образование, она была государственным институтом, проводившим государственную политику. Ни у кого из родителей не возникало даже мысли вступать в какие-то конфликты со школой или подозревать школу в том, что она делает что-то не так и даёт неправильные советы. Школа разговаривала с родителями авторитарно, но всеми это принималось как норма.
— Может быть, причиной сегодняшних сомнений и недовольств в адрес школы со стороны родителей является качество образовательного продукта, которое сильно упало? Те же вузы говорят о том, сколь сильно ухудшился «абитуриентский контингент».
— В советский период в вузы поступало 20—30 процентов детей, остальные не доходили до этой ступени, они шли в ПТУ или техникумы. Но сегодня сформирована совершенно нелепая общественная установка, гласящая, что 100 процентов выпускников школ должны получать высшее образование. В результате что получается? В вузы приходит около 30 процентов хороших выпускников, а оставшиеся 70 — это те, кто не должны поступать в вузы. Для этого у них нет ни здоровья, ни способностей, ни мотивации. Убеждена: высшее образование нужно только тем, кто хочет заниматься наукой и наукоёмкими технологиями. Для всего остального достаточно системы профессионального образования. Сегодня же родители считают, что без высшего образования их ребёнок — не человек. В результате мы имеем практически 100 процентов выпускников школ, пришедших в вузы. Мыслимо ли это?! Думаю, от этого вузы и страдают. Но вы правы и в том, что качество образования тоже пошатнулось.
— Почему это происходит?
— В 60—70-е годы прошлого века учитель знал, какие дети пойдут в вузы, поэтому качество их подготовки было высоким. Другие ребята уходили из школы в 9-м классе. Таким образом, учитель мог не тратить все свои силы на всех школьников. Сегодня, когда перед учителем ставится задача 100-процентного поступления в вузы, он должен вытягивать всех. Представляете, сколько на это уходит сил. Вот мы и получаем выпускника-середнячка. Но есть и другие причины. Было время, когда государство в известной мере ушло из образования, сократив финансирование и урезав зарплату педагогов. Многие хорошие педагоги покинули систему образования. Сегодня государство пытается преодолеть создавшуюся ситуацию, но далеко не все такие попытки доводятся до логического конца.
— Складывается парадоксальная ситуация: с одной стороны, количество часов, предметов, учебников увеличивается в разы; с другой, качественные показатели образования ухудшаются. Может, пора остановиться, прекратить экспериментировать?
— Никогда семья не переживала школьный период ребёнка настолько тяжело, как сегодня. Многие современные родители воспринимают школу как самую настоящую тяжесть. Раньше этого не было: наши родители воспринимали наше существование в школе как нечто естественное, как радость, даже как освобождение от каких-то нагрузок. Школа тогда очень многое брала на себя. Сегодня растёт объём информации и количество предметов, так вот новые стандарты, которые всех так беспокоят, дают другие ориентиры. Они как раз должны стать остановкой на этом пути, который начался с 70-х годов прошлого века. Что гласят новые стандарты начального образования? Главными являются не только предметные результаты, но и личностные и метапредметные. Ребёнок должен научиться способам приобретения знаний, научиться мыслить, анализировать информацию, задавать вопросы, выдвигать гипотезы. Учитель, родитель и ребёнок должны сосредоточиться на том, чтобы он освоил такие навыки, как умение организовать себя, ставить перед собой цель, правильно структурировать своё время, уметь себя оценивать и контролировать. А школьные предметы — это средство достижения и тех, и других установленных стандартом результатов. Новые стандарты — это попытка не раздувать количество предметов, а дать необходимый, но гарантированный минимум знаний и важные навыки, которые помогут человеку, обладающему этим минимумом. В новых стандартах поставлено много сложных задач, которые требуют глубочайших перемен в подготовке учителя.
— Чем она должна отличаться от сегодняшней?
— Сегодня в педагогическом вузе 80—90 процентов учебного времени будущего педагога отдано предметной подготовке, остальное — методике, педагогике, педагогической практике и психологии. Однако современный педагог обязан знать законы развития ума, души, духа и личности ребёнка, ведь он работает с личностью, а не с предметом, который является лишь средством (но и предметом тоже нужно владеть безупречно!). В высшем педагогическом образовании должна произойти глобальная перестройка. Телегу поставили впереди лошади: сначала ввели новые стандарты школьного образования и только теперь меняют стандарты высшего. Соответственно, только лет через 5—7 мы получим учителя, который будет профессионально готов к новым требованиям, а сегодняшний — в шоке и стрессе от новых задач, что ещё больше снижает его эффективность и работоспособность. Он понимает, что у него не хватает компетенции на это, он должен учиться — и одновременно новые профессиональные знания и умения применять, а это очень сложно. Родители чувствуют растущую неуверенность учителей. Значит, нам нужно привести учителя в эмоционально стабильное состояние. Это возможно только тогда, когда профессионал приходит на работу и знает, какие задачи перед ним стоят, какие навыки и компетенции от него требуются для выполнения этих задач, и уверен в том, что он ими обладает. Тогда он будет спокойно работать.
Ситуация непростая. За ней стоит некая суета в образовательной политике. Нужно успокоиться и провести до конца хоть одну инновацию. Убеждена, что тогда у школы будут хорошие отношения с родителями. Только когда родители будут верить в школу, они перестанут без конца критиковать учителя, проверять его, разносить про него сплетни, нервничать и дестабилизировать ситуацию. Но в этом случае учитель спокойно, профессионально и твёрдо должен им объяснить, что он будет делать, зачем и как он это будет делать. Сегодняшний учитель, увы, далеко не всегда может вести такой диалог с родителями.
— Ещё одна наболевшая проблема: родители, приходя вечером домой, видят гору школьных заданий. При этом они пытаются руководствоваться достаточно противоречивыми рекомендациями учителей: ребёнок должен быть самостоятельным, но надо обязательно контролировать его, чтобы не было нелепых ошибок. Что делать родителям?
— Проблема в том, что это ситуации, в которых ребёнок не научился учиться — и быть самостоятельным учащимся (учащим себя). Начальная школа во многом для того и нужна, но так сложилось, что учитель по каким-то причинам не сумел этого сделать. Что нам остаётся? Либо «тащить» за ребёнка все 11 лет его учебные задания, либо самим научиться, как научить ребёнка учиться. Станьте для него не учителем по выполнению домашних заданий, а сформируйте у него умение понимать учебную задачу, применять учебные действия, проверять себя. Вы «прольёте родительский пот» — понадобится год или два, но всё остальное время он будет учиться сам, как профессиональный Учащийся, любящий и умеющий это делать. Кому-то, кстати, хватает и двух месяцев. Выбирайте. Родители, заинтересованные в собственных детях, могут это сделать, и я, и другие психологи, можем их научить. Считаю, на родительских собраниях надо не инструктировать и упрекать родителей, не призывать их контролировать детей, а научить их быть умелыми родителями школьников. Но проблема в том, что учителей учат учить детей, а не взрослых. В чём-то могут помочь школьные психологи.
— Если возник конфликт между учителем и ребёнком, как повести себя родителю, на чью сторону встать, как не уронить авторитет учителя в глазах ученика?
— Часто родители ведут себя в этой ситуации не совсем верно, из-за чего потом конфликт учителя и ученика перерастает в конфликт между родителем и учителем. Между тем родителю нужно сделать всё возможное, чтобы возникший между ребёнком и учителем конфликт разрешился конструктивно. Нужна установка: я, конечно, адвокат своего ребёнка, но я должен разобраться в том, что происходит, понять позицию учителя и всегда помнить: ребёнку легче учиться у учителя, которого он уважает. Значит, надо сделать всё, чтобы он и дальше уважал этого учителя. Чтобы разобраться в сути конфликта, нужно прийти к учителю и постараться выстроить диалог. Не гарантирую, что это получится, но у вас должна быть такая установка. Если надо — обратитесь к школьному психологу, завучу, директору. Лучшее, что вы можете сделать в этой ситуации, — это помочь ребёнку приобрести опыт выхода из конфликтов. Конфликты — нормальная часть человеческой жизни, сколько их ещё будет. Нужно не просто защищать ребёнка, как курица собственного цыплёнка, а давать ему новую жизненную компетенцию — это подлинная родительская ответственность. И за это дети будут им благодарны всю последующую жизнь.
Максим СИДОРЕНКО
Фото Валерия ПАНОВА
