Лён голубой, золотой, вечный…
Зоя ЛАВРОВА
Четыре в мире, один у нас
Вячеслав Ярманов, глава Маслянинского района, признаётся, что к возрождению традиционного для маслянинцев льноводства они подходили «очень ответственно». Чтобы район включили в федеральную целевую программу по льну, он был на приёме у бывшего министра сельского хозяйства Гордеева и четырёх замминистров. Как убеждал? Возможно, вспомнил, что 20 лет назад от Урала до Дальнего Востока было 32 льнозавода, в том числе семь в Новосибирской области, а сейчас остались только два — на Алтае, да в Маслянино. Приглашал в район депутатов Госдумы. Видимо, помогли настойчивость и слава маслянинских льноводов.
Несколько лет назад возрождать старый льнозавод позвали бывшего директора Михаила Порхачёва, ушедшего на заслуженный отдых, и таких же, как он, знатоков льна и патриотов отрасли. При нашей первой встрече Михаил Григорьевич показывал оживший завод и только планировал, какой утеплитель для строек будут здесь выпускать. И вот в конце прошедшего октября Порхачёв встречал уже в новой должности — как представитель корпорации «Хорс», успешно выращивающей лён в Искитимском районе — маслянинцы пригласили её в качестве инвестора, чтобы не испытывать нужды с сырьём. Выращивание льна выделено в ЗАО, а льнозавод стал МУПом «Маслянинский льновод». Замдиректора завода Николай Целоусов, тоже участвовавший в его восстановлении, вместе с Порхачёвым и начальником райсельхозуправления Михаилом Ананенко показывают, что сделано. Достроены просторные шохи, склады из светлого металла, и сейчас под крышей вся льнотреста, поступающая с полей. Нет больше скирд из рулонов по всей территории, которые мочило дождём и заносило снегом. Завод работает в три смены, в том числе в выходные, здесь уже больше 140 человек. Длинное волокно расходится, по словам Ананенко, как «горячие пирожки», его даже стали чесать: качество повышается, а значит, и цена.
Но особая гордость хозяев — мягкие плиты экологически чистого льняного утеплителя для строек толщиной от 5 до 15 сантиметров. Кажется, они ещё пахнут полем… На них идёт короткое волокно. Немецкая линия запущена на полную мощность. Только что я слышала от Ярманова, что таких заводов в мире всего четыре, и один из них — в Маслянино, единственный в России. «Мы вскрываем дом, которому 100 лет, и видим, что с льняной паклей, используемой при строительстве, ничего не случилось, срок её годности — вечный», — уверен в «крепком» будущем льноутеплителя глава района. Михаил Порхачёв заверяет, что утеплитель после спецпропитки крахмалом не горит и не гниёт. «Всем процессом, — показывает он немецкую линию, — управляет компьютер, в том числе контролирует толщину и плотность. Линию обслуживают лишь пять человек. Я всегда привожу пример из истории: мумии в древних гробницах, замотанные в льняной холст, лежат тысячи лет, и ничего им не делается. Мы знаем, что такое лён. Будущее строительства — за таким качественным утеплителем для стен и фундаментов». Целоусов шутит: «Если частный дом утеплить, печку можно не топить».
Новая продукция расходится в основном за пределы региона, но появились покупатели из Новосибирска, да и сами маслянинцы берут для строительства домов утеплитель из льна, хотя он процентов на 30 дороже искусственного. «Лён — технически насыщенная культура, — ссылается на затраты Порхачёв. — Зато что лучше: утеплитель из камня или льна? Я думаю, желающих перейти на наш утеплитель будет всё больше. Это выгодно для здоровья человека!»
Отходы — в доходы
Привычная картина для льнозавода — огромная гора костры — отходы. В Маслянино накопили её года за полтора, хотя постоянно раздаривали костру для «утепления района»: ею засыпали теплотрассы, водосети. А в этом году на льнозаводе запустили германскую линию, прессующие костру в брикеты. И они полностью заменили уголь в заводской котельной! «Отходы в доходы переводят, — рад за переработчиков Михаил Ананенко. — Калорийность брикетов из костры больше каменного угля, а зольность всего один процент. Брикет очень долго горит, и дыма почти нет, поэтому он очень хорош, например, для камина». — «А шашлыки на нём можно жарить?» — «Нет, уже говорили об этом, для шашлыков лучше угли», — смеются мои гиды, и мы заходим в небольшое помещение, где прессуют костру. Весьма скромный станок зелёного цвета обслуживают Александр Целоусов и Алексей Смирнов. Александр — старший брат Николая Целоусова, тоже участвовал в восстановлении завода, продолжает работать, хотя на пенсии. «Один брикет делается 9,7 секунды, машина выдаёт по два кирпича, — рассказывает Александр Иванович. — У нас тут счётчик стоит: с начала работы мы уже сделали 92 тысячи штук. Брикеты — хорошая вещь, золы нет после сгорания, один пепел, даже выгребать нечего». Михаил Порхачёв уверен: скоро гора костры с улицы исчезнет — всю спрессуют в кирпичики. Сегодня для котельной льнозавода не покупается ни одного килограмма угля — солидная экономия денег. Да и машинистам котельной легко работать: «забрось 20 брикетов в топку и три часа смотри телевизор». Брикет при сгорании «растёт» в объёме: сначала поверхностный слой сгорает, потом внутренний начинает гореть. «Мы сегодня возим эти брикеты и в другие хозяйства корпорации, для их котельных, — говорит Михаил Григорьевич. — И получили задание прессовать костру и продавать в Новосибирск. Частники же и баньку топят, и дом. Хотя, я думаю, костра и здесь пригодится». — «Замучаются частники вам платить за костру», — предполагаю я. «Мы её будем продавать очень дёшево, — отвечает Порхачёв. — Ведь это последние отходы льнозавода, здесь производство будет безотходным».
Пришли профессионалы
Приглашение в район в качестве инвестора корпорации «Хорс», возродившей льноводство в искитимских сёлах Легостаево и Гусельниково, Вячеслав Ярманов считает совершенно необходимым шагом. «Одни бюджетные деньги, и это показывает мировая экономика, никогда всех проблем не решают, — убеждён Вячеслав Владимирович. — Они сработают только в том случае, если есть частный капитал и кредиты. И если все деньги попадут профессионалам, значит, делу быть. В лице специалистов “Хорса” мы получили как раз таких людей».
Выращиванием льна сейчас занимается ЗАО АПК «Маслянинский лён» (а сначала так называлось объёдиненное с льнозаводом предприятие). Здесь собраны земли со всего района, работает на них много бывших льноводов, опытных механизаторов и специалистов. Хозяйство возглавляет молодой директор Алексей Баев, главным агрономом у него отец Сергей Баев. Земля ценит трудовые династии.
Результаты техперевооружения льноводства с помощью инвестора можно увидеть сегодня на территории льнозавода, где стоит техника ЗАО. Шесть производительных зерноуборочных комбайнов «Агрос»: лён на одном и том же поле можно сеять через 6—7 лет, поэтому в севооборот ввели разные зерновые культуры: ещё одна статья доходов. Не так давно пригнали сразу 16 тракторов «Беларусь»! Появились новые тракторы и телеги для вывозки льнотресты, льнокомбайны... Порхачёва восхищают мощные американские тракторы «Кейс» и «Бюллер», которые сеют и обрабатывают почву. Их используют в три смены, на каждом — три механизатора, весной заводят и глушат только по снегу, после вспашки зяби. «Американцами» корчевали на севере района березняк, чтобы освободить заросшую пашню под лён. «Так хорошо или плохо, что к нам пришёл инвестор? — как будто спорит с оппонентом Михаил Порхачёв. — Очень хорошо! Он вложил сюда огромные деньги. Плюс имеет опыт льноводства, плюс всегда поможет с сырьём».
Сейчас в ЗАО около семи тысяч гектаров, нынче льном засевались 1435. Есть желание в 2012 году разместить лён на двух тысячах га, а для этого надо иметь пашни 12—14 тысяч. Михаил Ананенко сравнивает льняное поле родного района с искитимским, где работают два хозяйства «Хорса»: там занимают льном 2,5 тысячи га. Так что запуск завода стимулирует возделывание льна. Порхачёв только что вернулся с Алтая, где для ЗАО «Маслянинский лён» оформляется в аренду 5 тысяч га. «Мы берём землю в двух алтайских хозяйствах, — поясняет Михаил Григорьевич. — Это соседний Залесовский район, наш мамоновский лён от первого алтайского поля за семь километров. Будем туда дорогу делать, ибо без земли мы никто». И уже обращаясь к Ананенко, говорит, что был сегодня у Ярманова, и тот поручил им съездить вдвоём на север своего района, в Верх-Ики, посмотреть, можно ли там ещё взять землю под лён. «Это ж дальше, чем Алтай?» — сравниваю расстояния. «Дальше, — подтверждает Порхачёв. — И всё заросло березняком. Мы там уже спасли несколько лет назад 2100 гектаров, где раскорчевали берёзы, выросшие до трёх метров. Представляете труд? Но на тех верх-иковских горках получили в первый год до 35 центнеров тресты с гектара, на второй год — почти столько же. Нынче взяли в районе поля ещё двух хозяйств — в Мамоново и Дресвянке. Здесь урожай льна тоже неплохой, так что сырьём себя обеспечили полностью».
На льнозаводе и в ЗАО люди держатся за работу: зарплата и перспективы стабильные. Порхачёв признаётся, что на всякий случай купили рубочную машину: если короткого волокна из-за спроса на утеплитель не станет хватать, можно использовать длинное. Но, судя по настроению Вячеслава Ярманова, от длинного волокна район не откажется, и уже прорабатывается вопрос о строительстве в Маслянино текстильной фабрики. «Думаю, это будет предприятие на 50—100 человек, где современные технологии и автоматические линии позволят выпускать продукцию очень высокого качества, конкурентоспособную на рынке, — формулирует Вячеслав Владимирович идеологию нового производства. — Лён — вообще стратегическое сырьё для страны, из него можно делать вату, порох и многое другое. Поэтому сегодня всё больше понимания и в Москве, что отечественное льноводство надо срочно возрождать».
Новосибирская область входит в тройку регионов России по площади льна. А по урожайности этой культуры — первая в стране.
Вячеслав ЯРМАНОВ, глава администрации Маслянинского района:
«Мы очень благодарны губернатору за поддержку из бюджета. Без софинансирования области Москва не дала бы денег на наш лён. На реконструкцию льнозавода в Маслянино выделено свыше 250 миллионов рублей, доля областного бюджета — больше 30 процентов. Если область не откажется нам помогать, то, я думаю, продолжится и федеральное финансирование. Предложив строителям уникальный утеплитель из льна, мы не отказываемся от выпуска длинного волокна для страны, но хотим построить свою текстильную фабрику».
n.
