Новосибирск и Новосибирская область: свежие новости, объективный анализ, актуальные комментарии

В Новосибирске набирает силу движение социальных театров. Что это такое и почему социальный театр нужен всем нам?

Премьерные эмоции актёров театра «Особенный ТИП».

Современный театр переживает время метаморфоз: режиссёры находят новые формы, спектакли «уходят» с привычных подмостков и превращаются в проекты, а зритель меняет пассивную роль наблюдателя на активность участника. Театр перестаёт быть «классикой жанра», становясь, в том числе, способом интеграции «особых людей» в общество и дискуссионной площадкой для решения самых острых социальных проблем.
С помощью экспертов, режиссёров и актёров социальных театров мы попытались познакомиться с новым явлением, которое, к счастью, имеет место и в нашем городе.

Новосибирская театральная интеграционная студия «Особенный ТИП» родилась в 2015 году — как проект Новосибирского отделения Союза театральных деятелей и театра «Старый дом». Это настоящий театр «равных», где каждый актёр — особенной судьбы, где на одной сцене проживают эмоции незрячие, слабослышащие и те, кто испытывает трудности с передвижением. Это настоящий гимн человеческому духу, свободному от условностей, навязанных нам обществом и социумом.

— Однажды две мои подруги предложили мне создать театральную студию, я подумала — это знак судьбы, — рассказывает идейный вдохновитель студии Ольга Стволова. — Я всегда любила театр и понимала, что это — идеальная форма раскрепощения людей, развития их способностей, обучения взаимодействию. Обратилась за помощью к своей подруге — журналистке Рите Логиновой, она свела меня с театральным продюсером Юлей Чуриловой, потом на нашу первую встречу пришла Галина Пьянова, режиссёр «Старого дома», — и всё закрутилось.

Единомышленники не стали отправлять письма в общественные организации, потому что хотели, чтобы народ пришёл на проект добровольно: просто написали в соцсетях, что идёт набор актёров в проект «Особенный ТИП» — как здоровых, так и с инвалидностью. Неожиданно пост получил отклик — пришло много желающих, кастинг проводить не стали и решили взять всех. Практика и время показывают, что часть добровольцев всегда отсеивается, что и случилось: кто-то поступил в институт, кто-то уехал на реабилитацию, а кто-то просто понял, что это «не моя чашка чая».

Было страшно: смогут ли одновременно выйти на сцену люди, которые не видят, не слышат и не ходят? Оказалось, что не только могут, но и прекрасно проживают созданный режиссёром образ, «вдыхая» в него свою боль, нежность, характер, страх и радость. Сначала ребята репетировали «необыкновенный концерт», где каждый выходил на сцену со своим номером: один читал отрывок «Отчего люди не летают как птицы?», другой — монолог из «Пер Гюнта», но выразительные пазлы театрального калейдоскопа так и не складывались в один узор. А потом пришла Галина Пьянова и превратила концерт в спектакль «Ангел с усами».

— Мы поставили и спектакль "Моя сказка" — он  о любви, — делится  Оля. — Я бы отнесла «Сказку» к жанру документального театра, к вербатиму. Театральное представление полностью состоит из реальных монологов или диалогов обычных людей — сначала мы планировали рассказывать простые сказки, но постепенно пришли к «настоящему». Всё равно любая история получается с элементами иносказательности, то есть каждый поведает если не о принце, то удивительный сказ своей жизни точно. Например, у нас в труппе есть молодой человек с синдромом ДЦП, который учился в школе для обычных детей и сейчас в сборной по хоккею занимается: он расскажет, какой необыкновенный путь прошёл.

Критик и член жюри 28-й театральной премии «Парадиз» Глеб Ситковский считает, что сейчас театр «пытается рвать границы, которые ему отведены, и занимать территории, которые раньше не занимал». Он прорывается во все сферы жизни и искусства, он выходит на улицы, на вокзалы, в больницы и тюрьмы — он живёт и дышит своей особенной жизнью.

— Это происходит повсеместно и совершенно точно не делается из жалости или из снисходительности к людям, которые не похожи на тебя, — уверен театральный критик. — Театр становится местом встречи с «другими людьми». Помимо социальной функции, речь идёт и о том, что для искусства театра критически невозможно забиваться в кокон. Если театр будет ставить только Чехова с Шекспиром и делать вид, что ничего вокруг не происходит, то он умрёт. Этой болезнью русский театр переболел в девяностые годы, когда не ставилась современная драматургия, когда вообще никак не интересовали проблемы сегодняшнего дня.

Театр-студия «Белый воробей» — искусство жестов.

Есть в Новосибирске удивительный, интегрированный театр, в котором служат глухие, слабослышащие и слышащие артисты, — театр-студия «Белый воробей». Родился он в 2003 году как студия пантомимы слабослышащих людей, которые мастерски могут говорить на языке тела из-за своей особенности. Но студия слабослышащих — это опять условности, гораздо интереснее существовать на одной площадке и глухим людям, и обычным, которые могут перенять от своих партнёров красоту жизни и помочь им социализироваться в этом безумном мире.

— Когда я не знал ни одного слова на языке жестов и встречал на улице или в метро глухих, машущих своими руками-словами, руками-фразами, меня всегда завораживал их полёт, — рассказывает главный режиссёр театра Алексей Талашкин. — В глазах этих ребят я видел какую-то необыкновенную, едва уловимую тень. Я видел силу, с которой они выросли, ведь без этой силы невозможно было проплакаться в тот самый день, когда ты понял, что не слышишь маму. Я догадывался об этой силе, потому что сами они настолько к ней привыкли, что или не замечали её, или спрятали глубоко внутрь и забыли о ней. Начать говорить на улице жестами — это значит показать всем: смотрите, я не такой, как вы. На это тоже нужна сила. А они жестами не только говорят, они рассказывают анекдоты, читают стихи, матерятся, поют. И при этом могут и плакать, и улыбаться. Но тень этой силы я вижу в них всегда.

В репертуаре театра «Белый воробей» пять спектаклей, обласканных зрителями и российскими театральными критиками. Ребята активно участвуют в различных фестивалях, делятся своим мастерством с другими городами. В сентябре этого года приняли участие в фестивале социальных театров, организованном новосибирским отделением СТД, — этот проект должен был дать зелёный свет развитию социальных театров в Новосибирске.

— Социальный театр — это вообще не метод, а понимание того, что искусство принадлежит народу, — говорит Борис Павлович, известный режиссёр, чьи постановки в Новосибирске всегда становятся событием. — В том числе и народу с ограниченными возможностями. Я не верю в то, что инклюзивному театру нужен специаль­ный инструментарий. Мы должны научиться обобществлять те профессиональные навыки, которые у нас есть.

В апреле этого года исполнилось 15 лет новосибирской общественной организации «ДАУН СИНДРОМ» — поздравить друзей приехал и театр из Омска, где все актёры имеют пару лишних хромосом. 12 солнечных людей вышли на сцену камерного зала филармонии, чтобы показать настоящий спектакль «Слон Хортон» (с реквизитом, афишами и костюмами!) и сорвать аплодисменты зрительного зала. Возраст­ной состав труппы — от 14 лет до 31 года. Главный режиссёр театра «Планета друзей» Наталья Гаврилова рассказала, что у многих актёров есть серьёзные нарушения речи, поэтому репертуар подбирается с учётом синтеза: кто-то подаёт реплики, а кто-то разговаривает на языке жестов. Но не надо думать, что работа с такими особенными людьми — каторжный труд, совсем наоборот, солнечные люди очень послушны и добродушны.

Движение социальных театров набирает силу: всё чаще люди с особенностями здоровья выходят на городские площадки, чтобы говорить с обществом о своей жизни, акцентируя внимание социума на каких-то болевых точках. К примеру, театр «ДРАМА», который существует при региональной общественной организации по борьбе с сахарным диабетом «ДиалайфСибирь», недавно потряс спектаклем о жизни инсулинозависимых людей, показав городским чиновникам все «прелести» такого бытия.

— Работа в социальном театре требует от режиссёра определённого набора человеческих качеств, — уверен главный режиссёр академического молодёжного театра «Глобус» Алексей Крикливый. — Вот, к примеру, Боря Павлович интегрирует особенных людей в спектакль БДТ «Язык птиц», и я понимаю, сколько душевных сил он на это тратит. Мы на базе нашего театра попытались создать творческую лабораторию «Инклюзион», где наши студенты с разными возможностями пробуют себя в разных театральных дисциплинах. И я, погружаясь в эту тему, хочу сказать, что такие театры не должны нести на себе только социально-реабилитационную функцию. Не должно быть этого разграничения на людей «первого», «второго» и «третьего» сорта — хотя общество всё еще делит всех нас на «своих» и «других». Искусство — оно всегда искусство, независимо от того, кто его несёт в себе, кто дарит его нам.

Наталия ДМИТРИЕВА | Фото предоставлено новосибирскими театрами.